– Все хорошо. Все в порядке.
Ди рыдает мне в плечо, и моя футболка становится мокрой от ее слез.
– Ты видела, что случалось с остальными, – бормочет она сквозь слезы, и я знаю, что перед ее глазами стоят страницы таблоидов. – Все начинается с парочки сплетен, которые подхватывает пресса, карьера рушится, и все заканчивается реабилитационной клиникой…
– Эй, успокойся, с тобой так не будет.
– Откуда ты знаешь? – Ди трясет головой, ее волосы все еще сохраняют укладку со вчерашнего концерта. Даже сейчас, со смытым слезами макияжем, она выглядит как звезда.
– Знаю, и все, – говорю я.
Ди садится и вытирает размазанную по лицу косметику.
– Мэт уже будет там, когда мы приедем в Виргинию?
– Наверное.
– Понимаешь, он вечно был под прицелами камер.
– Да.
– Он знает, что делать.
Эта мысль почему-то успокаивает Ди. Она засыпает возле меня на полу, положив голову на подушку с полевыми цветами.
Когда все разваливается, на полу как-то надежнее, чувствуешь под собой опору. Ты в самом низу, и тебе больше некуда падать.
Я достаю ноутбук, чтобы посмотреть информацию о Мэте Финче. Ди он нравится, но это не показатель. Я от него пока что не в восторге. Мне очень не по душе, что он может извлечь выгоду из ситуации, которая заставляет мою лучшую подругу засыпать с опухшими глазами.
Поиск в интернете приносит свои плоды. Мэт Финч пропал с радаров на целый год, а на его сайте до сих пор нет даты предстоящего тура. Два года назад, когда ему было семнадцать, он пережил достаточно скандальный разрыв с девушкой. Его пассия стала невероятно популярной, когда начала рассказывать газетчикам об этом разрыве.
Покончив с его личной жизнью, я перехожу к музыке.
Пролистав песни на сайте, выбираю первую, название которой меня интригует – «Человек», – и надеваю наушники.
На фоне легкой барабанной дроби вступают фортепианные аккорды, плавно переходящие в голос Мэта Финча – он немного ниже, чем во времена «Финч Фор». Я закрываю глаза и вслушиваюсь. Мэт не лезет из кожи вон, поет легко и непринужденно, слова звучат естественно, как дыхание.
Я слушаю, о чем он поет. Ди говорит, что слова в песне, как бусинки в ожерелье – они могут существовать по отдельности, но вместе обретают больше смысла.
В какой-то момент мне начинает казаться, будто Мэт Финч подсмотрел мою жизнь и написал о ней песню. Мне слишком хорошо знакомо чувство, когда мир поворачивается к тебе жестокой стороной и ты беззвучно кричишь: «Я человек, мне больно, так нельзя!» У него красивый надломленный голос, будто он снова чувствует ту боль, о которой поет.
Я вдруг ощущаю на себе взгляд Ди – она уже проснулась, смотрит на меня и спрашивает, как только я снимаю наушники:
– Что слушаешь?
Она подозрительно прищуривается, и мне кажется, что меня застали на месте преступления.
– Хм… – Я закрываю сайт, будто прячу улики. Мне почему-то неловко, голова не соображает, и я даже не пробую соврать. – Если честно, сольный альбом Мэта Финча.
– Даже так?
– Ага. Он… э-э… – Я замолкаю, подбирая слова. – Это не так плохо, как я думала.
– Да, он классный.
Глаза Ди мечутся вместе с ее мыслями.
– Впервые услышав песню «Человек», я плакала.
Помолчав минутку, она вспоминает обо мне.
– Я уверена, он тебе понравится. Мэт хороший, понимаешь? Не такой, как все остальные в шоу-бизнесе.
Это нечаянное оскорбление людей ее круга заставляет меня улыбнуться. Ди снова ложится и, закрывая глаза, говорит:
– Он знает, что делать.
Пять долгих часов спустя мы прибываем в Ричмонд, штат Виргиния. Мы с Ди остаемся в автобусе, пока техперсонал не «обезопасит периметр» и не начнет разгружать вещи. Сидим на диване и ждем Мака, который должен нас забрать. В отеле, куда мы заходим через боковую дверь, тихо и спокойно, но меня бросает в дрожь при воспоминании о толпе репортеров. Губы Ди сжаты, и когда я замечаю, что она что-то ищет в телефоне, оказывается слишком поздно.
– Дай сюда. – Перед открытой дверью лифта я выхватываю у нее телефон и говорю, поворачиваясь к Маку: – Спасибо, дальше мы сами.