— А я, кажется, понимаю. Но сначала… Лин, можно я задам тебе пару вопросов?
— Хоть сотню!
Он улыбнулся мне удивительно теплой улыбкой:
— Ну, я обойдусь меньшим числом. Скажи, если бы твой отец узнал о тебе… Что бы он мог сделать?
— До этого? — я вытянула вперед руку с перстнем и вздохнула, — все.
— И что, даже выдать замуж несмотря на браслет Кэла? — голос Сигни выдавал всю степень ее шока.
— Да. Если бы богиня благословила брак, браслет снялся бы сам.
— Тогда неудивительно, что ты молчала, — покачал головой Лан.
— Почему?! Я ничего не понимаю! — воскликнул Дойл.
— Видишь ли, дружище… Ты отличный друг и сильный маг, но ты не политик…
— И хвала Богам! — пылко воскликнул Дойл, — это мое самое большое достоинство. Хотя нет, не самое, но одно из самых больших!
Мы расхохотались. Я, смеясь, ответила:
— Знаешь, Дойл, твое самое большое достоинство — легкость характера!
— Ну вот… Чтобы вы понимали в мужских достоинствах, — с трудом сдерживая смех, скорбно заявил Дойл, — ладно, сойдемся на том, что я человек грандиозных достоинств и продолжим насчет политики.
— На самом деле все просто: узнай кто о Лин раньше, и ее бы могли использовать в своей игре… да кто угодно! Ректор, Тирриан, а насчет Эрва… Вряд ли он смог бы солгать в случае чего главе клана, а политики такого уровня и из оговорок способны выстроить целую теорию.
— Хорошо, насчет Эрва я поняла, насчет всех остальных — тоже, но мы бы Лин не выдали! — возмутилась Сигни.
— Могли бы выдать, — покачал головой посерьёзневший Рейн, — непроизвольно. Если ты знаешь, что та, которую все считают простолюдинкой, на самом деле принцесса, то и будешь вести себя с ней соответственно.
— Вот именно, а в Академии чересчур много тех, кто по мелким деталям может восстановить общую картину, — кивнул Лан и повернулся ко мне, — ты поэтому молчала?
— Не только. Вы мне очень дороги, и я боялась, что вас используют для моего шантажа. Слава Богам, что это в прошлом!
— За это надо выпить! — усмехнулся Дойл, разливая вино, — Лин, а как ты ухитрилась превратиться, да так вовремя?
Я вспомнила свои ощущения и пожала плечами:
— Если бы я знала! Ритуал мог вообще не иметь обратного хода, кстати, не в последнюю очередь из-за этого я и молчала. А когда ощутила открытие прохода… В общем, страх за вас и спровоцировал обращение.
— А почему ты радужная? — Рейн аж подался вперед, — ведь таких драконов не существует!
— Как радужная?! — я аж заикаться начала, когда вдруг поняла, что не имею ни малейшего представления о своем драконьем обличье. И вообще, я должна была стать золотой, так почему?
— Что, правда радужная? А как это выглядит? Я хочу на себя посмотреть! И вообще, это ужасно, здесь нет ни одного зеркала, я даже не знаю, так ли я выгляжу, как пять лет назад!
Парни переглянулись и рассмеялись, заставив меня обиженно надуться.
— Я могу сделать водное зеркало, хочешь? — предложила Сигни, — пойдем наружу, там есть речка.
— Хочу! — воскликнула я, вставая, — идем скорее!
Через несколько минут я с невольным самолюбованием вглядывалась в свое отражение. Хм, забавно: глаза, волосы, лицо — Рины, но неуловимо изменилось общее впечатление: появилась уверенность, черты лица приобрели некую завершенность, и взгляд стал совсем другим. Фигура поменялась слабее, лишь увеличившись в груди и бедрах. Рейн усмехнулся:
— Я бы так хотел увидеть выражение лица Тирриана при вашей встрече!
— Тирриан любит Леару, не думаю, что ты увидел бы там что-то интересное, — возразила я.
— Ну, позволь мне остаться при своем мнении, — помотал головой он, в синих глазах блеснуло лукавство, — знаешь ли, ты стала чрезвычайно соблазнительной. Ладно, а превратиться ты сможешь?
— Не знаю, сейчас попробую.
Прикрыв глаза, я вспомнила ощущения полета, крыльев за спиной и окунулась в свой Огонь, окутавший меня теплым и ласковым облаком. Открыла глаза и уставилась на себя в зеркало.
В нем отражалась сравнительно невысокая — точно меньше Эрвейна и других виденных мной драконов — изящная драконица. От другой ипостаси сохранился лишь цвет глаз, но гораздо больше меня интересовала чешуя. Сейчас, когда солнце спряталось за облаком, она имела странно-белесый цвет и казалась чуть полупрозрачной. Пожалуй, больше всего она напоминала необработанный горный хрусталь. Интересно, а под светом солнца… Ответ на свой вопрос я получила сразу же: легкий порыв ветра отогнал облако прочь, и под лучами солнца чешуя заиграла разными красками, действительно точно горный хрусталь. Рейн был прав — это было необыкновенное и немного завораживающее зрелище. Я расправила крылья, снова сложила их и перетекла в другую ипостась.
— Ты прав, это действительно красиво, — кивнула я Рейну.
— Так почему ты радужная? — теперь уже Лан задал этот вопрос, пока мы шли назад к дому.
— Я могу только догадываться. Знаешь, кто такой Шэртаэрр, имя которого я взяла?
— Лар говорил о нем, — задумчиво проговорила Сигни, — легендарный дракон, который помогал другим расам, последний радужный, так?
— И не только. Это он фактически основал клан Шатэрран, собрав изгнанников и построив замок клана, после чего уступил свое место золотому дракону Эссею эр Шатэрран. И, — повернулась я к Кэлу, — именно он написал тот дневник, именно его информация жизненно важна для уничтожения того, что творится в Туманных горах.
— И взяв его имя, ты с точки зрения магии признала Шэртаэрра своим прямым предком, фактически отцом, потому и стала радужной, — кивнул Кэл.
— Похоже на то, — улыбнулась ему я, — и знаете, мне показалось, что мне кто-то помогал в моем первом полете. Кто-то древний и могущественный…
После моего признания на какое-то время воцарилась тишина, а потом Сигни весело тряхнула головой и спросила:
— Так, а теперь относительно вашей свадьбы…
— О нет, — застонал Дойл, — ненавижу такие разговоры!
— Не волнуйся, уж тебя женить никто не собирается, — подковырнула его я, — мне и вообще кажется, что ты если и женишься, то лет в сто пятьдесят, не раньше!
— Странно звучит — в сто пятьдесят лет, — фыркнул Дойл, — и вообще, зачем жениться? Я всегда найду симпатичную молодку, готовую приятно провести со мной время. Да ладно, речь не обо мне, вы-то всё равно считай уже женаты.
— Лин, а можно вопрос? — Рейн покосился на Кэла, — были ли когда случаи, чтобы драконица с ипостасью выходила замуж за того, кто драконом не является?
— Насколько я знаю — нет. Причем и без ипостаси тоже, у драконов девочек рождается меньше, чем мальчиков, так что каждая драконица весьма ценна. А с ипостасью — тем более, таких дракониц вообще очень мало…
— Почему? — заинтересовался Лан, — это какие-то магические причины?
— Никто не знает, почему один дракон обретает крылья, а другой так и остается прикованным к земле, — вздохнула я, — но у меня есть теория, что все зависит от силы воли. А драконицы… Большинство из нас родители отдают замуж сразу же после первого совершеннолетия, и браки практически всегда договорные. Если же нет чувств, пусть даже ненависти… Душа медленно умирает, и шансы подняться в небо исчезают с каждым днем.
— Жутковато звучит, — вздохнул Рейн, — но тебя ведь принудить к браку теперь не могут?
— Нет, но среди драконов до замужества мне лучше не появляться, — невесело усмехнулась я, накрывая ладонью сжавшуюся в кулак руку Кэла.
— Вызов? — понимающе спросила Сигни, — мне Эрв рассказывал. Жаль, я думала, мы могли бы устроить двойную свадьбу!
— Что такое вызов? — заинтересовался Лан.
— Древняя традиция драконов. Любой дракон может бросить вызов жениху и если победит — предложить себя в качестве его замены. Невеста имеет право выбирать, вот только выбор проигравшего означает оскорбление клану победителя.
— Хм, Кэл сильный маг и прекрасный воин, он бы любого дракона победил, — легкомысленно отмахнулся Дойл.