— Великий Некромант путешествует на своих двоих, — продолжала ехидничать Серая. — Что же случилось с твоей магией, что у тебя остались только иллюзии? Почему ты не откроешь Врата, не построишь Тонкую Лестницу, для того, чтобы пройти в более цивилизованные земли? Почему ты пересекаешь Золотые пески пешком? Ты утратил свое искусство, Некромант?
— При чем тут утрата искусства? — он нахмурился. — Ты же знаешь, что Тонкая Лестница требует жизненной энергии. Чужой жизни. Я не хочу, чтобы кто-то умер ради того, чтобы я сэкономил несколько дней из бесконечной череды, отпущенной мне.
— Ты же — некромант! — удивилась Серая. — С каких это пор ты отвык от смерти?
— Дорогая моя девочка, ты еще совсем молода, чтобы рассуждать об этом.
— Мне более двухсот лет, Черный! — она гордо вздернула подбородок.
— Вот я и говорю — совсем молода, — он укоризненно покачал головой. — Я — некромант, как ты изволила заметить. И это совершенно верно. Но мне приходится иметь дело с мертвыми. С теми, кто уже умер. Не понимаешь, как я вижу. Я не беру силу от живых. Я храню жизнь. Собственно говоря, именно поэтому я и покинул Замок. Мне противно то, что за каждое действие, совершенное магами, должен платить кто-то из обычных живых. Это несправедливо.
Она придвинулась поближе, мягким скользящим движением. Протянула руку, желая прикоснуться к его руке. Волчья голова на посохе издала глухое рычание. Некромант опять улыбнулся.
— Осторожнее, девочка. Эта игрушка может и укусить. Кроме того, прежде чем приближаться ко мне настолько близко, ты бы стерла со своих прелестных ноготков яд.
Она отступила, с трудом скрывая разочарование. Подняла голову, заглядывая ему в глаза.
Заговорила твердо и решительно.
— Замок нуждается в тебе, Некромант. Магистр считает, что Зверь пробудился, что он шевелится в той норе, куда его заточили Великие. Цепи натянуты, звенья могут не выдержать. Сейчас еще Зверь полуспит-полубодрствует. С ним легко справиться. И ты знаешь, что Круг будет неполон, если в него не войдет некромант.
— Ну да, ну да, — он покивал головой. — А я в данный момент, единственный некромант среди ныне живущих магов. Тогда почему ты хотела меня убить?
— Да не убить, Черный, — складки капюшона шевельнулись, мелькнул прищур миндалевидных глаз. — Это всего лишь парализующий яд. Ты, со своими рассуждениями о справедливости, несколько расстроил меня, скажем так. Я решила, что проще доставить тебя в Замок обездвиженного, а там — пусть сам Магистр пробует договориться с тобой. В конце концов, ты — его старый друг, а не мой.
— О, да! Конечно же! Друг! Разумеется! — голос Некроманта был полон злобной насмешки. — Нет, я не пойду с тобой, Серая. Я не верю ни одному твоему слову. И не хочу помогать Магистру, что бы он там ни задумал. Зверь спит, надежно закованный. Цепь цела и звенья даже не думали разгибаться. Заклятие запечатано. Ты опять говоришь чушь. Возможно, ты даже сама в нее веришь, но от этого то, что ты сказала, не перестает быть чушью. Магистр стремится к власти. Пусть он добивается этого сам, без моей помощи, вольной или невольной.
— Что мы можем пообещать тебе за помощь, Черный? Чего ты желаешь? Замок готов заплатить.
— А что мне может понадобиться? — он расхохотался. — Вот приду к ближайшему селению, уложу парочку неупокоенных обратно в вечный сон, и будет у меня все, что я захочу. Бокал вина и теплая мягкая женщина. А в городе куплю себе новый черный плащ. Что еще нужно человеку, даже если он — маг?
— Ты все смеешься, Некромант! Вино и деревенская девка — предел мечтаний? Еще скажи — миска похлебки!
— А что? — он продолжал смеяться. — Что плохого в миске похлебки? Ты не представляешь, какую роскошную похлебку из свиной требухи делает один трактирщик в Бэтэне! Пальчики оближешь!
Вместе с ядом на ноготках.
— Неужели ты настолько опустился, Черный, что больше тебя ничего не интересует, только удовольствия для крестьян?
— А что не нравится тебе в удовольствиях такого рода? Чем они хуже других? Кому станет плохо от того, что меня обнимет какая-нибудь девица на сеновале? Да и вообще, знаешь такое выражение — люблю повеселиться, особенно — пожрать, двумя-тремя батонами в зубах поковырять. Так вот это — ну прямо как про меня сказано!
— Черный! — в ее голосе зазвучала неприкрытая брезгливость. — Где ты набрался такого?
— А! — он небрежно махнул рукой. — Это в другом мире, я иногда поглядываю туда. Просто ради любопытства. Смешной мир. Симпатичный, только суетливый очень.