— Хорошо, Некромант! Во имя Великого Гуфа! Если такова твоя цена, у тебя будет все! Лучшие вина, лучшая еда, лучшие женщины мира придут в твою постель! — Серая была раздражена и почти кричала.
— Девочка, — пожал плечами Черный, — зачем мне это от вас, если я могу сам получить то, что желаю? Кроме того, — он опять усмехнулся, — я немного вышел из того возраста, когда можно приманить самыми прекрасными женщинами мира. Знаешь, почему я ношу балахон?
Она растерянно покачала головой.
— Ну вот видишь, как ты еще мало знаешь! — он мечтательно закатил глаза. — Когда-то, когда я был еще молод, даже моложе, чем ты, меня соблазнила одна леди. Ах, как она была хороша! Сейчас таких уже нет, измельчали люди. Вот она была — лучшей женщиной мира, прекраснее всех! Мы провели с ней две недели вместе. И это были лучшие две недели в моей жизни. Но после этого меня можно было вытряхнуть из собственных штанов. Вот какая это была женщина! С тех пор я и ношу балахоны. Для того, чтобы не мучиться каждый раз с тем, что в ремне нужно прокалывать дополнительную дырочку. Знаешь, Серая, это не эстетично.
— Ты опять смеешься надо мной, Некромант! — ее голос шипел переливами.
— Конечно, девочка моя, конечно. Именно — смеюсь. А чего ты ожидала?
— Ну тогда… — она быстро отступила назад, проводя ладонью перед собой, вспарывая неподвижный воздух касанием ухоженного ногтя.
Волчья голова на посохе Некроманта еще больше оскалилась, рычание перешло в злобный визг.
Казалось, что среди пустыни раскрывается огромный занавес. Складки расходились медленно, показывая темную комнату, заставленную разнообразной мебелью. Посреди комнаты стояло кресло с высокой спинкой, вместо ножек — птичьи лапы с кривыми острыми когтями, цепляющимися за каменный пол. В кресле сидел мужчина в серебристом костюме. Кружевной воротник изящно ложился на плечи. Высокие сапоги из мягкой кожи облегали ноги. Черные длинные волосы мужчины были завиты и напомажены. Щегольские усики украшали лицо. Некромант зарычал, вторя волчьей голове.
— Оставь меня в покое, ты, присвоивший себе права Великого!
Мужчина небрежно щелкнул пальцами.
— Ах, Табур, ты не изменился. Ты по-прежнему меня ненавидишь. Тебя не убедила присоединиться к нам даже эта девочка, которую я послал к тебе. Придется мне заставить тебя помочь.
— Нет уж, Йашван! У тебя не хватит сил, чтобы принудить меня!
— Посмотрим!
Алые губы Йашвана изогнулись в легкой улыбке. Белая рука поднялась, отбрасывая длинную кружевную манжету, пальцы задвигались, выписывая какие-то знаки, от которых дрогнул воздух.
Некромант быстро отпрыгнул назад, сжимая свой посох обеими руками. В то место, на котором он стоял еще секунду назад, вонзилось несколько серых молний, оплавляя песок. Йашван покачал головой, продолжая улыбаться, и опять задвигал пальцами. Черный поднял посох, рисуя тетраэдр.
Темный свет скользнул по линиям воздушной фигуры. Табур сжал зубы, вслушиваясь в слабеющие хрипы волчьей головы. Нарисовал еще один тетраэдр в воздухе, отбросил посох, направляя движениями обеих рук фигуры друг к другу остриями. Хлопнул в ладоши. С таким же хлопком, тетраэдры соединились. Йашван нахмурился, поднимаясь с кресла. Некромант торжествующе улыбнулся, проводя ладонью, заставляя фигуру вращаться.
— Пробейся через этот щит, ты, недоучка из Замка!
Йашван опять опустился в кресло.
— Ладно, пусть будет так. На этот раз ты выиграл. Но ты еще сам придешь к нам, когда уверишься, что все — правда, и Зверь действительно просыпается. Придешь для того, чтобы подчиниться мне!
— Слепой сказал — увидим, Йашван. — Табур успокоился, сложил руки на груди. — А теперь — забирай свою девчонку и избавьте меня от своего присутствия! Вы мне надоели! Сколько жизней смертных ты отдал за то, чтобы побеседовать со мной?
— Черный, вот именно — сколько? Подумай об этом. А мы сейчас уйдем. Надеюсь, что ты не забудешь мои слова — ты придешь сам и подчинишься. — Йашван кивнул головой Серой. — Ознайим, домой!
Она шагнула вперед, ненавидяще сверкнув глазами на Некроманта. Воздушный занавес захлопнулся с легким треском. Табур остался один. Он устало опустился на песок, подтаскивая посох поближе.
Сел, охватывая острые колени руками и задумался. Все же, несмотря на всю уверенность в разговоре с Ознайим и Йашваном, он сомневался. А вдруг Зверь действительно просыпается? Ведь сколько веков минуло с того дня, когда он был заперт Запрещенными заклятьями в своей норе! Он и Йашван — единственные живые ныне свидетели тех лет. Но тогда они были мальчишками, которых обучали в Замке Великие Маги, готовя себе преемников-стражей. Возможно, час настал и нужно вспомнить свой долг Охраняющего. Табур хмурился, устанавливая посох в песке, между колен.