Вообще, промелькнувшая с утра мысль про увольнение, не должна была так быстро трансформироваться в реальное решение. Но, видимо, мое паршивое настроение и неприветливость Артема сложились в какой-то единый пазл.
Теперь я, наконец, удостоилась его внимания. Он резко повернулся и даже сверкнул глазами. Нахмурил брови и очень внимательно стал сверлить взглядом.
— С чего бы?
— По собственному желанию и по личным причинам, — я вскинула подбородок, отчетливо намекая, что не желаю пускаться в какие-либо подробности.
— Отрабатывай две недели и проваливай, — Артем отвернулся, всем видом показывая, что у него больше нет желания уделять мне внимание.
— Не буду, — спокойно заявила я. — Я не оформлена, раз. Два, у вас куча официантов в запасе, я точно не доставлю своим уходом никаких проблем.
Артем опять повернулся и посмотрел на меня, всем видом показывая, что я его уже достала.
А я… не знаю, что за муха меня укусила. Может, так повлияло его свинское поведение. Я могла отработать эти две недели, спокойно. Но он разговаривал со мной таким надменным, язвительным тоном, что мне хотелось ершиться как злобному котенку и спорить. Не соглашаться ни с чем.
Глупо, по-детски. Но со вчерашнего дня я была разбита эмоционально и пребывала на грани истерики. Не было сил сохранять спокойствие и уравновешенность. Тем более, я действительно знала, что у нас нет проблем с официантами, и мой уход не доставит проблем. Сейчас лето, поэтому клиентов стало значительно меньше, и многие наши официанты сидели без работы.
— Хорошо, — ровно отчеканил он. — Можешь отработать сегодня, получить расчет и больше здесь не показываться.
Я счастливо улыбнулась, подпрыгнула и даже чмокнула Артема в щеку. Он был выше на полторы головы и удивленно посмотрел. Не знаю, что на меня нашло, но в тот момент, когда он согласился, я почувствовала себя вдруг невероятно легко и радостно. Развернулась и побежала принимать заказ у пары за столиком.
Что ж, новости прекрасные. Я не волновалась за деньги. У меня было немного отложено, плюс сегодня выплатят зарплату за отработанные дни. Меня больше волновало, а что я хочу делать дальше?
На самом деле, мысль об увольнении была очень спонтанной и даже для меня неожиданной. Но я не собиралась ругать себя за поспешность.
Мелькнула в голове одна безумная мысль. Я пару раз была на гонках, мне очень нравилось следить со стороны. И безумно нравилось, когда Майк сажал меня на байк, и мы неслись с какой-то невероятной скоростью. Может, я бы хотела и сама погонять? Понятно, что мой уровень будет очень любительский и приеду я, скорее всего, последней. Но мне и этого будет достаточно, чтобы почувствовать кайф от скорости, от гонки.
Я удовлетворенно хлопнула в ладоши и решила, что это отличная идея.
“Мой новый план — стать гонщицей?” — удивленно подумала, а потом пожала плечами. Пускай так.
Я достала телефон и написала сообщение Кэт: “Давай встретимся вечером?”
Смена прошла на удивление спокойно. Вечером Артем без лишних комментариев рассчитал меня и даже пожелал удачи. Правда, вместе с удачей, попросил больше не показываться ему на глаза.
Когда я вышла из кафе, то поняла, что очень рада увольнению. Мне нравилось это ощущение, что впереди ждет что-то новое. И удивительно, но это решение помогло немного снять то подавленное состояние, что было у меня после разговора с дядей.
Мы с Кэт договорились встретиться в торговом центре, чтобы поесть мороженого. Это была наша любимая традиция еще с детства. Я всегда ела шоколадное, а Кэт — клубничное. Мы встречались то в кафе, то на фудкортах, то в парках, но неизменным было одно — мороженое.
Мы дружили, сколько себя помнили. Наши родители близко общались, часто устраивали общие семейные посиделки. И так две девочки-погодки сдружились и стали не разлей вода. Мы вместе ходили в садик, потом в школу, учились в одном университете, ходили на танцы. Мы всегда были как две палочки твикс — Кэт и Сэм. Екатерина Власова — красивая, добрая, веселая была инициатором наших бесконечных приключений.
После смерти родителей именно Кэт осталась единственным человеком, с которым я поддерживала контакт. Родственники, друзья — нет. Только Кэт. Наверное, потому что она была действительно мне нужна и важна. Мы так давно были знакомы и близки, что я не представляла, как это — быть без Кэт.
Войдя на фудкорт в торговом центре, я еще издалека увидела приметную макушку подруги. Кэт имела огненную, рыжую, кудрявую гриву, веснушчатое лицо, вздорный, маленький носик. Не заметить ее было сложно, уж очень у нее была заметная и привлекательная внешность. Кэт была очень худенькой. Несмотря на то, что я была достаточно стройной, на моем фоне она выглядела более миниатюрной, даже фарфоровой. При этом имея весьма достойные выпуклости в нужных местах, грудь немного поменьше моей, а вот попа даже более соблазнительная, чем моя.