Я хотела так о многом спросить и одновременно не хотела ничего спрашивать. Сейчас я могла мечтать, воображать, представлять.
Может, он в меня по настоящему влюблен? Может, впереди нас ждет что-то прекрасное? Может, наши отношения сейчас — начало чего-то большего?
Открылись двери лифта, мы зашли, встав плечом к плечу. Тим нажал на самый верхний этаж. Мы ехали в абсолютной тишине, и я не решилась ее нарушить. Двери лифта практически беззвучно открылись, и Тимур, опять взяв меня за руку, повел к двери. Мы были на 59 этаже. И я, наконец, поняла, где мы — в районе Москва Сити. Удивительно как я сразу не опознала высокие башни.
— Проходи, — Тим открыл дверь и немного отошел, пропуская меня в квартиру.
Я увидела просторную, светлую гостиную, панорамные окна. Прошла вперед, не решаясь спросить. Или даже не зная, а что именно я хочу спросить.
— Хочешь выпить? — раздалось где-то позади.
— Да.
Я обернулась, следя за движениями Тима. Плавными, расслабленными. Себя я чувствовала как натянутая струна, не понимая, что будет дальше и что происходит сейчас.
— Ты хочешь о чем-то спросить? — спокойно спросил Тим, наливая вино.
“Хочешь ли ты, чтобы я осталась только сегодня? Или осталась навсегда?” — мысленно спросила я.
Хотя “навсегда” — слишком глупо, слишком романтизировано.
— У меня много вопросов, но сейчас я не хочу их задавать, — все же ответила я.
— Почему? — Тим подошел ко мне, протягивая бокал с красным вином.
— Не хочу разрушать.
— Что?
— Момент, — я улыбнулась и сделала глоток вина.
— Это правильно, — Тим сделал несколько шагов, оказавшись совсем рядом, напротив.
— Почему? — тихо спросила я.
— Иногда нужно промолчать, — с усмешкой протянул Тим, сделав еще один шаг.
Я почувствовала его дыхание на своих губах. Секунда, и я перестаю дышать, чувствуя его губы на своих губах. Приоткрываю рот, впуская его язык. Который начинает исследовать, атаковать. Бокал падает из моих рук. В голове мелькает мысль, что это же красное вино, а я стояла на светлом ковре, но в следующую секунду я чувствую, как руки Тима задирают футболку и начинают вырисовывать круги на голой коже и в голове не остается ничего лишнего. Только мысли о нем. Его руках, его губах. Кажется, он везде. Я пропиталась его запахом, я чувствую жар его тела, твердые руки обхватывают мое тело, жадный язык исследует рот.
— Сэмми, — тихо стонет Тим мне в губы, и я чувствую, как волна мурашек пробегает по телу.
Я сошла по нему с ума. Единственное, что сейчас имеет значение — это раствориться в нем, утонуть. Я знала, что завтра или позже он сделает больно. Наверняка. Такой уж он человек — сложный, непонятный, непредсказуемый. Но сейчас это все не имело значение.
Одним резким движением он дергает наверх майку, оставляя меня в одном в лифчике. Потом снимает свою майку. Я расстегиваю пуговицу на своих джинсах и снимаю их, Тим делает то же самое. Кажется, мы даже не дойдем до спальни.
Тим замирает, разглядывая мое тело, будто изучая, будто видя впервые. Потом садится на диван позади себя и протягивает мне руку. Когда я кладу свою руку в его, он тянет меня к себе на колени. Я сажусь верхом, следя за его эмоциями, пытаясь разгадать его мысли, но лицо Тима спокойное, сосредоточенное. Сложно его прочитать и что-то понять.
Губы Тима опять сминают мои губы, руки хаотично скользят по телу. Сжимают ягодицы до боли, но это лишь возбуждает, заводит. Я отвожу правую руку назад и расстегиваю бюстгальтер, снимаю и откидываю его куда-то в сторону. Тим замирает, разглядывая мою грудь.
— Тим… — тихо, жалобно шепчу я.
Он усмехается, но через секунду его горячий рот накрывает мою грудь, влажный язык начинает вырисовывать круги на соске. Я откидываю голову назад и издаю протяжный, громкий стон. Как будто слишком долго ждала этого мгновения.
Его рука накрывает чувствительную горошину внизу через трусики, пальцы выводят круги, давят. А потом я чувствую, как он отводит вбок полоску трусов и его сухие, жесткие пальцы трогают уже не через одежду. Пальцы на ногах непроизвольно поджимаются, и я закусываю губу, чтобы остановить громкий, рвущейся из груди стон. Его пальцы медленно, слишком медленно трогают, ласкают, нажимают. Недостаточно напора, силы, скорости. Я начинаю извиваться, пытаясь насадиться сильнее, увеличить трение. Мои пальцы зарываются в волосы на затылке, сильнее прижимая голову к груди.
— Тим, пожалуйста, — тихо шепчу я, задыхаясь.