Грусть перемазана тонной румяна
Смех на продажу за каплю рублей
Взлет от паденья в ареновой яме
Имеет различий мало...
Однажды Андрей пригласил ее на часок в «мужскую компанию».
По субботним вечерам десяток приятелей-энтузиастов вместо того, чтобы блаженствовать перед телевизором, засоряя диван чипсовыми крошками и пивной тарой, арендовали небольшой спортзал для тренировок. А точнее для обмена рукопашным опытом, почерпнутым в разных секциях и клубах единоборств. Вместо разминки - полчаса активной беготни за мячиком: футбол или баскетбол, затем спарринги.
--Мужик в синей майке КМС, по какому виду борьбы - не уточнял. Берегу зубы. Вон тот, белобрысый, шахматист, - Прохоров, равномерно подтягиваясь на турнике, знакомил Алесю с присутствующими. Среди парней светлые волосы были только у одного, но от традиционного облика шахматиста он был весьма далек: без очков, накачанные руки, да и то, как умело мяч в корзину закидывает, не подчеркивает привязанность к интеллектуальному спорту. - Шахматистом его прозвали после того, как на спор шахматную доску ребром ладони разбил в щепу. Парень с голым торсом на русском стиле боя помешан. А тот, в черном кимоно, по теквандо может докторскую защитить.
-- Прохоров! За девушкой в кафе-ресторане ухаживают!
-- Так мы уже поужинали, -- отозвался Андрей, поднимая подбородок над перекладиной, повисел так немного, мягко спрыгнул и присоединился к играющим. Счет был один-один, и команды менялись кольцами.
Для себя Алеся облюбовала сложенные в углу зала маты, уселась поудобнее, вооружилась карандашом. Но поработать не получилось: мяч, как примагниченный, летел прямо к ней, только и успевай взвизгнуть да прикрыться этюдником. А когда началось самое интересное: мужчины разбились на пары и стали профессионально бросать друг друга на пол, появился Андрей с какой-то каской, боксерскими рукавицами и плотной безрукавкой. Снаряжение Леся обозвала макинтошем, но как ни брыкалась, а примерить все это пришлось.
-- Дома порисуешь, -- Андрей сноровисто затягивал ремешки, -- стукни кулаком об кулак.
-- Как? На мне же эти... варежки? - Алеся старательно пыталась сдвинуть шлем со лба.
-- Вот перчатками и постучи. Нормально сидят? - Прохоров дождался согласного кивка, и перешел к следующему этапу: -- А теперь будем отрабатывать удары. Прямой в корпус. Смотри.
Технику она не поняла, кулак промелькнул слишком быстро. Андрей показал еще раз, уже медленнее. Потом учил ее правильно сгибать пальцы, чтобы не поломать и не выбить, водил ее рукой, чтобы она запомнила правильную траекторию.
-- Правая. Левая. Пальцы. Правая. Ладно... Давай переходить к практике. Бей, -- Андрей стал перед ней на расстоянии одного шага.
-- Что? Куда? - Алеся смутно догадывалась, что для отработки силы удара обычно используют грушу, но подобных предметов поблизости не наблюдалось.
-- Сюда, -- Андрей похлопал себя по животу.
-- Тебе же больно будет... -- ужаснулась Леся.
-- Да ничего ему не будет, -- как-то незаметно парни переместились поближе к Прохоровым. - У него пресс каменный. Гляди, себе лапки не отшиби.
-- Вить, ты же вроде тренируешься? - Андрей поморщился. - Ну и тренируйся дальше.
-- Ха, да ты никак ревнуешь? - захохотал Витя.
-- Было бы к кому, -- усмехнулся Андрюха.
Шуточная перепалка разозлила Алеську. Тоже мне муж называется: упаковал ее в неудобный защитный костюм, нацепил наколенники, налокотники, жилет, которые только сковывают движения, а сам бегает налегке, с голым мускулистым торсом еще смеется. Уворачивался любимый хорошо, со знанием дела. Леся запыхалась и прекратила свои бесплодные попытки покарать суженого, тот тоже остановился, смотрит насмешливо.
-- Что, переходим к блокам?
Алеська подозревала, что выглядела она презабавно, да и вела себя, как капризная девчонка. Зато Андрей действительно веселился, он улыбался так искренне и радостно, что она продолжала свою комедию. Ее притворство оценили: вместо заслуженных аплодисментов, Андрей подхватил ее на руки, закружил:
-- Как же я тебя люблю, куколка! Золотце мое дорогое! Любимая! Единственная!
Еще было лето в деревне, красная, налитая соком садовая малина, шероховатая ладонь, с которой так приятно собирать губами ягоды. Была ночь, звенящая соловьиными песнями и украдкой сорванные поцелуи. Они ходили вдоль берега реки, он робко и нежно сжимал ее ладошку, хотя через два месяца -- годовщина их свадьбы. А еще была болезнь, Андрей лежал с высокой температурой и лихорадочным блеском в глазах, а у нее жутко дрожали руки, и она боялась сделать ему укол. Прохоров долго наблюдал пируэты, выписываемые иголкой, и все-таки не удержался от ехидного комментария.