Дома все сверкало и блестело, папа Демид с братиками постарались.
— Мам, когда она проснется хоть? — не терпелось Петьке.
— Она пока будет подолгу спать, через месяц уже узнавать вас начнет.
Проснулась Галинка, и был Демид в шоке — доченька пошла явно в их породу — темноволосая, с голубыми глазками, с его носиком…
Маринка посмеивалась:
— Мое тоже имеется, ниже пояса.
Первый месяц малышка пищала и спала, но Валик с огромным удовольствием разговаривал с ней, умилялся, когда она цепко ухватывала его палец. Петька откровенно побаивался, дед приладился гулять с ней на улице.
Вечера были полностью папины — Демид, едва зайдя домой, тут же спрашивал, как прошел день.
— Демид, можно подумать, тебя неделями не бывает?
— Я бы целыми днями от нее не отходил! До сих пор не верю, что вот оно, счастье, вы все — рядом.
— Галюня, куда ты опять полезла?
— Туда, — махнула рукой голубоглазая темноволосая девчушка лет пяти. — Ну, мама, там, смотри, вишенки остались на макушке, самые вкусные. А Валика и Петюню ждать долго, они пока накадрятся,(дед Коля бурчал на ребят, принаряжающихся к вечеру:-Опять пошли кадриться?)птички склюют все ягодки. Дед Коля сказал: — Ну тебя на фиг, а папочка приедет только вечером! — Подвижная как ртуть девчушка аж приплясывала.
— Я тебе не разрешаю! — четко произнесла Маринка.
— Ну вот, — надулась девчонка, — ягодки жалеешь для дочки!
Маринка набрала телефон Валика:
— Сынок, тут наша оторва на вишню рвется, на верхушке пять ягодок увидела.
— Понял, мам, ща буду!
По деревенской улице лихо пропылил молодой человек на велосипеде.
— Галюнь, ты опять маме покоя не даешь?
— И ничего не не даю. Очень даже даю, — затараторила баловница, — сказала, полежи, мамочка.
— Ага, а сама на вишню? Сколько раз тебе говорить, что свалишься, руку или ногу сломаешь? — вытянувшийся за два последних года Валик стал очень даже видным молодым человеком, почти девятнадцать сравнялось.
Дед откровенно любовался и хвастался своим Носовым. Внук не стал заморачиваться, после девятого класса пошел в ПТУ на автослесаря. За эти пять лет папа Демид многому научил своих мальчишек, они могли определить, что в моторе требует замены, разобрать и перебрать весь двигатель. Валика после первого курса взяли летом в автомастерскую, хозяин ждал его после окончания ПТУ, говоря Демиду, что у сына руки золотые. Петька собрался было учиться в десятом, но передумал и потянулся хвостом за Валиком. Сейчас, когда оба вытянулись, стало заметно, что Валик постарше.
Мальчишки так и росли — всюду вместе, обожали своих родителей и, конечно же, Галюню, которая росла оторвой и любила, как ни странно, больше Маринки, всех своих мужиков, особенно папочку. Из братьев и деда вила веревки, баба Шура — та совсем ни в чем не могла отказать своей красавис.
Папа дочку любил, но, пожалуй, его она только и слушала, умел Демид, не повышая голоса, сказать так, что ребенок понимал — нельзя. За все эти годы он не делал различия кто свой, кто чужой — все трое были его, а пацаны все так же тянулись к нему, советовались даже по мелочам. Коля втихую радовался, что чижики выросли мужиками.
Дед перебрался в деревню. За пять прошедших лет мужики сумели сделать из дома картинку, особенно полюбилась сложенная всем деревенским на зависть — русская печка. Демид с пацанами старательно и тщательно выкладывали её, мальчишки украсили собственноручно изготовленными изразцами. Сколько они возились с ними, переделывали, злились, но все-таки с помощью интернета и дельных советов пап-Дёмы, сумели сделать и украсить печку, и стала она украшением дома.
Коля начал прибаливать, и решился жить в деревне:
— Воздух свежий, вы всегда приедете, пацаны выросли, с ними ходить куда-то не надо, вон, Валерка на свидания мотается и Петька, смотри, туда же.
Провел с ними беседу насчет интима:
— Чиграши, вы, это, мало ли, живнёте разочек и, это, ребенок получится, давай я вам презервативов куплю?
Валик засмеялся:
— Дед, всегда в наличии у нас имеются.
— Не, ну я серьезно!
— Дед, мы не в каменном веке живем! — теперь гоготал Петька.
— Ну, смотрите!! Я предупредил! Ишь ты, продвинутые они!
Коля приладился каждый сентябрь ездить к Демидовой сестре, заодно и до Пятигорска поехать недалеко, водицы попить.
Маринка немного поправилась, панически не хотела стать опять толстой, но, видно, после «чудесного отпуска» произошел сбой в организме, и не толстела она как раньше.