— Мам, туфельки твои любимые — шпилечки под него, и хоть замуж отдавай!
Марк молчал, просто пристально смотрел на неё…
— Марк, что?
— Боюсь! — как-то замедленно сказал он. — Боюсь хоть на минутку одну оставлять, украдут!
— Не боись, Марк Викторович, мы не уводимся! — чмокнула его в нос без нескольких минут жена, и пошла в примерочную.
— Я тебе говорил, Марк, что наша мамка, она разная — вот, вроде, всегда в джинсиках, кофточках, футболочках. А я… мы с Лешкой, так любили, когда она свое девчачье платьице иной раз дома по нашим просьбам-приставаниям, надевала, а мы её королевой называли. Даже корону ей из картона сделали, золотинкой из под чая оклеили, бусики какие-то приклеили — она нас потом долго от клея омывала. Корона кособокая, но мы прыгали и кричали: — Настоящая королева, наша мама!
Андрей погрустнел.
— Тсс, Лидуня вышла!
— Что вы все шепчетесь? — подозрительно глядя на них, спросила Лида.
— Да Марк предлагает туфли тебе присмотреть, а я пояснил, что ты свои любимые шпильки ни на что не променяешь.
— Естественно, новые туфли, они могут испортить праздник — или жать начнут, или пятку сотрешь, а разношенные, привычные, они как тапочки удобные. И смотрятся они у меня новенькими. С Лешкой тогда выбирали, он как-то умудрялся выбрать мне туфли, — грустно улыбнулась Лида, — которые долго служат мне.
— Так, что ещё у нас по списку? — отвлек от горьких воспоминаний Марк Лиду.
В субботу одноклассница Андрея, Игнатова, причесывала Лиду. Слегка подзавила волосы, сделала на затылке затейливый узел — благо, отросли они (Марк очень просил, уезжая тогда, чтобы она не стригла волосы), и выпустив один локон вдоль щеки, сказала:
— Теть Лида, Вы самая красивая невеста сегодня будете!
— Загнула ты, Ирин, куда мне до молодых красавиц??
— Теть Лида, молодые — все красивые. А Вы, вот честно, чем старше становитесь, тем эффектнее выглядите. Есть же такое выражение «красива возрастом», это, точно, про Вас. Я же помню Вас по школе — умученная, заезженная… — она замялась, подбирая слово.
— Лошадь, Ирин, кляча заезженная, вернее. Не поверишь, мы с соседкой как-то на святках решили погадать — бумагу жгли, и потом смотрели, что получится — отражаясь на белой простыне, на стене. Не поверишь, она меня три раза заставила бумагу мять и поджигать, и все три раза одно и то же получалось: маленькая то ли лошадь, то ли ослица, везет телегу, а воз на телеге просто огромный.
— Так и было! — услышав разговор, в кухню зашел сын. — Мам, ты у меня, у нас, вернее — шикарная женщина!!
Как смотрел на неё Марк! В его взгляде было такое обожание, что Лида смутилась:
— Марк, не смущай меня ещё больше!
Андрей с Катей, принаряженная Светка и приехавший из Москвы друг Марка, Виталий — с огромным удовольствием согласившийся «пропить старого бродягу», все красивые поехали в ЗАГС, там их уже поджидали Наталья с Володей, три Лидины коллеги — приятельницы с работы, принаряженные, торжественные.
Марк ни на секунду не выпускал руку Лиды:
— Не верю, боюсь, исчезнешь! — шепнул уже перед входом в зал регистрации.
Все было торжественно-красиво, кольцо жены явно вызвало легкую зависть у работниц ЗАГСа, неширокое изящное, в средине множество маленьких бриллиантиков в виде прямоугольника, да и пара смотрелась очень впечатляюще, худенькая, немного растерянная женщина и сияющий, подтянутый, с обожающим взглядом мужчина.
После объявления их мужем и женой, молодой человек с явно военной выправкой закружил эту женщину, целуя её куда попало:
— Мам, мам, поздравляю! Я так рад!!
А новоиспеченный муж, посмеиваясь, принимал поздравления от остальных.
— Сын, ты мне жену не отдашь? У тебя своя рядом имеется.
— Ох, Марк!! — Андрей крепко обнял его. — Спасибо тебе за мамку! Я… мы с Лешкой так мечтали, чтобы она у нас хоть когда-нибудь засияла, как вот сейчас!
Наталья, целуя Лиду, всплакнула:
— Жаль, Галинка не дожила! Она бы столько тебе наговорила хорошего, умела она сказать, я просто очень рада за тебя! За вас, вы такие классные!!
Лида улыбалась.
— Сейчас поедем, покатаемся, а к трем опять в ЗАГС, теперь уже как родители!
— А у снохи родня-то есть?
— Есть, тшш, бабулю вот сейчас в аэропорту встречают, сюрпризом для девочки. У неё родители геологи, где-то второй год мотаются, звонить им бесполезно, нежилые места, связи нет, только если по рации иногда могут кратенько сказать, что живы-здоровы. Она и выросла-то с бабулей, девочка — сибирячка, такая славная. Андрюшку любит, а мне больше ничего и не надо — ему с ней славно, значит, и мне так же.