Тут же во дворе, под развесистым деревом, усадила их за стол, и Петька наевшись, моментально заснул, спал долго, не слышал, как пришел Хамза Бердимуратович, как долго и негромко разговаривали они с Валиком, как с жалостью глядел на спящего худенького русского мальчишку этот пожилой мужчина. Отправил спать и Валика, сказав, что ему надо сделать много звонков.
Заслуженный учитель Республики, блестящий ученый, преподававший когда-то ещё во Фрунзенском университете, Хамза на пенсии переехал в Исфану — старенькая матушка требовала ухода, кроме него у неё детей не было. Его же дети сын и дочка давно уже жили в России, сын в Москве, дочка в Питере. Хамза сделал несколько звонков, о чем-то долго говорил с матерью, с утра пошел на занятия. Провел несколько уроков, договорился с директрисой о замене, пришедший к обеду автослесарь тщательно проверил его машину, поменял масло, подкачал колеса, взяв с учителя небольшую плату, ушел, а мальчишки все спали.
— Умаялись, бедняжки, — горестно вздыхала матушка, слышавшая рассказ Валика и об их странствиях, и о мамках, погнавшихся за призрачным счастьем.
Проснулись оба почти одновременно, захотели в туалет, умылись, оделись, пообедали, бабуля положила им в дорогу лепешек и конской колбасы, набрали воды побольше и поехали с Хамзой Бердимуратовичем в Бишкек. Как радовались пацаны, что они спокойно едут, ни от кого не прячась.
В Бишкеке просидели пару дней в квартире какого-то знакомого дяди Хамзы, смотрели телик, спали, играли в какие-то смешные нарды. Валик постоянно обыгрывал Петьку, а тот и не обижался. Отдали дяде Хамзе свои паспорта — у Валика срок к Новому году заканчивался и он шумно радовался, что успевает убраться из Средней Азии.
— Дядь Хамза, я лучше в подвале буду бомжевать, но среди русских, ведь если бы поймали — стопроцентно прибили бы.
— Валик, ты про этих… нелюдей никому здесь не говори, люди, они разные, мало ли!
К вечеру пришел расстроенный.
— Не получится вас по вашим паспортам домой вернуть, согласие родителей нотариально заверенное надо.
Мальчишки поникли, Валик, что-то подумав, встрепенулся:
— Дядь Хамза, если деньги нужны, у нас вот есть… тут и мои, и Петькины, он успел вытащить из кошелька, а то бы как вещи — моментально сперли.
А Петька вспомнил:
— Ой, у меня же в шортах ещё есть, мне дед на дорогу давал, на море… — достал свои совсем ветхие шорты и, покопавшись, вытащил три бумажки по пять тысяч и одну синенькую, — эта какая-то другая? Вспомнил!! — он начал ощупывать пояс. — Я тогда спрятал, когда мамка… спала, — он вытащил ещё три бумажки по пятьсот евриков.
Хамза просиял:
— Вот теперь совсем хорошо, моих-то денег не хватает!
И через неделю улетали два смуглых коротко стриженных, бедновато одетых пацаненка вместе с пожилым киргизом в Москву. Многочисленные друзья и знакомые помогли Хамзе, нашлись два паспорта, которые уже сдали на обмен, срок действия вот вот истекал, но неделя ещё была в запасе, и полетели мальчишки с Хамзой вместе, его как бы внуками.
Он не говорил мальчишкам, стоила эта афера ему многих нервов и седых волос, но выросший, выучившийся, получивший все в годы Советской власти, он таки остался порядочным, да и был у него долг Шухроне, а она очень просила помочь ребятишкам попасть в Россию.
В аэропорту их встречал сын дяди Хамзы, позвал к себе отдохнуть-переночевать, но мальчишки заторопились домой к Петьке, он от нетерпения аж приплясывал.
Записали телефоны Хамзы и сына, твердо пообещав, что позвонят и скажут, что и как. Мужчины посадили их в автобус, едущий из аэропорта мимо их города, и пацаны поехали.
Через полтора часа были на месте. Петька торопливо, чуть ли не бегом рванулся поскорее попасть домой. Валик еле поспевал за ним, а у подъезда Петька вдруг встал.
— Петь, ты чего, пошли?
— Боюсь, Валик!
— Чего ты боишься??
— Вдруг дед пьяный, или заболел, или… совсем его не стало??
— Тю, дурень, пошли!
Из подъезда как раз мамочка выкатывала коляску, Валик помог свезти коляску по пандусу… Петька держал дверь, и пошли на второй этаж.
Коля приладился днем спать, ослабел он сильно, так, шаркал по квартире туда-сюда, иногда что-то готовил себе, ничего было не мило, пить после пропажи своих резко перестал, тошно было, вот и мотался неприкаянный.
Часто ходил в полицию, но ответ был один и тот же — «Поиски продолжаются!!»
Если вначале он матерился и проклинал Маринку, то сейчас он впал в уныние.
Резко зазвеневший дверной звонок заставил его подпрыгнуть. Пошаркал к двери, открыв, увидел пацана смуглого.