А когда выкраивать время на этого психолога, если они с Шухроной загрузили пацанов всякими занятиями??
Оба ходили в конькобежную секцию, Валик записался и, восторженно сияя, рассказывал про свою греко-римскую борьбу. Петька отдавал предпочтение плаванию, дед с бабой поделили обязанности, баба шуршала по дому, дед ходил на занятия, на родительские собрания, таскали его мальчишки по музеям, выставкам, жизнь кипела, а в душе у деда занозой сидела мысль про потерянную, бестолковую Маринку.
ГЛАВА 14
Лида после Камчатки изумленно и неверяще привыкала к роли жены.
— Да, по сравнению с той женой, эта выиграла Джек-пот!! — говорила ей Светка. — Костарева, может там, на его северах ещё один такой вот Монахов затерялся и не дойдёть до меня никак?
Марк договаривался доработать ещё с год, на так называемом — удалении. Долго уговаривали, не хотели отпускать такого специалиста, он столько лет был там одним из лучших, дело разрешилось к обоюдному согласию сторон, но руководство выговорило условие — при случаях, требующих его немедленного присутствия, Марк будет прилетать и работать сколько понадобится.
Марк ворчал, Лида успокаивала его, что все быстро проходит, она никуда не денется.
— Было б нам с тобой, вон, как сыну, тридцатник — я бы не заморачивался. А поезд наш к станции имени шестидесятилетия подкатывает. Хочу как можно больше просыпаться рядом с тобой, обнимать тебя, ворчать иногда, сидеть с тобой и Васькой под неярким светом на кухне вечерами, говорить, да и просто тепло молчать.
— Маркуша, я тоже этому несказанно радуюсь, раньше-то все больше сукой была.
Марк закрывал ей рот рукой или поцелуем.
— «Все давно прошло, на душе светло и печали все позади!» — напевал он Добрынинскую песню «Синий туман».
Андрей с Катюшкой улетели, а через месяц знали родители, что зародилась у них новая Костаревская жизнь. Как радовались они оба и почему-то, не сговариваясь, ждали девочку, особенно Марк.
В августе понадобилось Марково присутствие на северах, Лида ахала — там уже ночами подмораживало, короткое лето безропотно уступало свое место долгой суровой зиме.
— Монахов, ты теплее одевайся там!
Марк смеялся:
— Знаешь, я столько лет не слышал таких слов, ну, север и север, а тут заботушка… приятно!
! Вроде вот все неплохо пошло, но болело сердце уже даже не так за Лешку — надеялись они с Андреем, что суждено им увидеть «блудного попугая», а вот за эту идиотку-Маринку, вернее, за избалованного, неприспособленного пацана.
Ходили они с Натальей и вместе, и поврозь в церковь и каждый раз просили за ребенка.
Коля осунулся, похудел, постарел, бросил пить, вернее, когда по прошествии двух недель стало ясно, что эта… не вернется, он стал смотреть на спиртное с отвращением. Казнил и материл себя постоянно. И все больше сникал, сказав как-то Лиде по телефону:
— Я Лидк, долго не протяну — тоска съедает. Жаль, все может достаться этим чурбанам, она ж сучка, женой этого считается.
— Коль, там сколько-то лет должно пройти, прежде чем их станут официально считать… — Лида запнулась, всхлипнула. — Ох, Маринка, сама, как говорится, шут с ней, а вот ребенок…
Постоянно звонил Марк, в середине сентября прилетел. Обветренный, обожженный ранними морозами, с ходу предложил:
— Летим, погреемся, куда-нибудь??
— Но, Марк, у нас внук родится, молодым надо помочь, а мы будет раскатываться, пузо греть?
— Экономная ты моя, я ж не на последние тебя зову. Премию хорошую получили за досрочный ввод, да и пенсия моя северная, сколько лет нетронутая копится. И, моя славная женушка, завязывай со своим мелькомбинатом, пенсию заработала — хорош, отдышись хотя бы. Марк Викторович желают видеть свою любимую женщину в полном здравии и постоянно возле себя — не ждать её умученную или раздраконенную с работы!
— Марк Викторович, мы подумаем!
Осень пока стояла сухая, теплая, красивая, они много ездили с Марком по лесам — пошли грибы, привозили полные корзины опят, свинарей, польских белых.
— Жадность обуяла, Свет, — отдавая очередную корзину грибов соседке, говорила Лида. — Грибы собирать-это такой азарт, а ещё закон подлости, как выходить из леса — так в последний момент набредаешь на такое место… А дома глянешь на полную ванну грибов, и слезы… Хорошо, Марк помогает, грибов года на три поди хватит. Вот и раздаем всем по корзинке.
Начали сходить грибы — просто ездили полюбоваться на красивую природу: безветренные дни, необыкновенной синевы какое-то бездонное небо, паутинки, летящие в лицо, редкий пересвист одинокой птицы, расслабляющая тишина вокруг.