— Бабушка, дед Марк, я прилетел!! — Налетев на бабулю, расплакался. — Я так соскучился, думал, не дотерплю!
Бабуля, мешая свои, теперь уже счастливые слезы с его, утешала:
— Мальчик мой, теперь мы тебя никуда не отпустим!
Марк с Лешкой стояли обнявшись. Лешка с каким-то чумовым видом озирался:
— Господи, Родина, не верится! Мам, дай тебя обнять!!
Арсюшку перехватил Марк, а мамка обнимала своего, наконец-то вернувшегося сына.
Пока ехали, Лешка почти не разговаривал, молча, жадно вглядывался в родные места, шумно вздыхал, зато внук с бабушкой, сидящие на заднем сиденье, не переставая говорили, вернее, тарахтел внук. Лида, нежно обнимая свое сокровище, что-то отвечала ему. Марк посмеивался, а Лешка выпал из реальности, особенно, когда въехали в родной город. Только у подъезда родного дома озадаченно пробормотал:
— Изменилось как всё!
По своей вроде квартире ходил как-то неверяще, долго стоял на лоджии, вглядываясь в заросший высокими, выше их пятого этажа, березами, двор.
— Мам, мы же их когда-то прутиками сажали!
Вася знакомился с внуком, или внук с ним. Арсюшка сразу ухватил его на руки и прижался лицом, кот вытерпел, но когда его стали трепать за лапы, оскорбился и удрал на лоджию, а там внимательно вглядывался и принюхивался к какому-то ещё мужику, недоумевая, откуда они взялись, почему так шумно в квартире, и такая радостная бегает его Лида.
«Китайцы» намылись, наелись, внук уснул — сказался перелет многочасовой и разница во времени, кот подумав, подлез к спящему ребенку на тахту, поустраивался поудобнее и придремнул рядом. Лешка как-то вяло ковырялся в приготовленном Марком плове.
— Вкусно, Марк, но, похоже, переволновался, или воздух Родины такой, что есть не хочется.
Прибежала пришедшая с дежурства Светка, затормошила Лешку, приговаривая:
— Ох ты, какой мужчина вылупился, был-то отвязный хамоватый…
— Ещё скажи — прыщавый юнец?? Свет, сто лет прошло!
Потом, посидев немного, пошел поговорить по скайпу с Андрюхой.
— Привет, брат!
— Привет, брат!
И оба замолчали, пристально вглядываясь друг в друга, одновременно заговорили:
— Ты как?
— Как ты? — И засмеялись.
— Ну ты и бугай, мне что ли в армию пойти?
— Не так подстрижен! — ухмыльнулся Андрей.
Опять долго молчали:
— С женой познакомишь?
— А где племяш?
Оказалось и жена, и малышка, и Арсюшка — все спят.
Посмеялись, потом долго разговаривали, заглянувшая мамка посмотрела на сынов, улыбнулась и пошла на кухню, понимая, что сынам ой как о многом надо переговорить.
А через пару дней Лиду затрясло — приехали два мужика, вежливые до приторности, Лешка собрался с ними ехать, а Лида с огромными испуганными глазами выскочила в коридор:
— Я его четырнадцать лет считала погибшим!
— Лидия Сергеевна, зачем Вы нервничаете? Если бы мы Вашему сыну не верили, все было бы иначе, а так нам надо выяснить кой какие моменты и, слово чести, сын приедет часика через три.
— Ну смотри, я ведь… мне терять нечего!!
А мужик, что постарше, вдруг взял её руку и поцеловал:
— Спасибо, мать!
И Лешка через три с половиной часа приехал, уставший, но довольный:
— Мам, все пучком, просто интересовались конкретно тем, что было в Шанхае. Все, все, не плачь, больше меня никто не тронет! Честно, не вру!
— Ох, Лешка, накапай мне!
— Мамуль, ну что ты?? — захлопотал сын. — Мам, ложись, полежи, пока мужики не пришли, ведь съедят меня враз!
Лида прилегла, к боку привалился кот, она задремала, а Лешка с нежностью и жалостью смотрел на неё, ясно и четко понимая, что все его беды против мамкиных — семечки. Вспомнил, как она когда-то говорила:
«Сынка, я себе руку отрублю — не так больно будет, как твой порезанный пальчик. Маленькие дети, они наступают на ноги, а большие — на сердце!» Мамка ты наша, несгибаемая.
Пришли Марк с Арсюшкой, где-то долго гулявшие.
— Пап, — шепотом позвал Арся. — Пап, мы с дедом познакомились с двумя пацанами — Петькой и Валеркой, они совсем без мамки и без папки живут, представляешь, у них только дед один!
Маринку заедала тоска по всему — по сыну, по дому, по цивилизации, умом она понимала, что вряд ли удастся ей выбраться отсюда, нет, Демид её не станет удерживать, они как бы случайные попутчики, а вот как и куда уйти?
Документов никаких, под местную при всем желании не получится — незнание языка и обычаев выдаст в первом же кишлаке, а опять стать для кого-то… у неё при одном воспоминании о мужиках подкатывала тошнота, с горечью понимая, что только с Демидом её не тошнит, и то случись такая встреча в другой ситуации, она бы и от него шарахалась.