Мэри с недовольным выражением лица ждала меня в прихожей. Рядом стояла Саманта, прощавшаяся с последними гостями, — Саманта, с ее проворными пальцами, гладкой кожей и стройными, опасно манящими бедрами.
— Выше голову, Вик, — бросила она мне, обнажив свои белые зубы. Она показалась мне центром мироздания, началом жизни, первым утром. — Доброй ночи, Вик, — сказала она, и мне почудилось, будто ее пальцы касаются моих жизненно важных органов.
Я вышел вслед за Мэри из дома.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила она.
— Да, — ответил я. — А почему ты спрашиваешь?
— Ты столько пьешь, что любого другого уже давно бы стошнило, ответила она.
От дома Джерри нас отделяет старая невысокая изгородь, и в ней есть щель, которой мы всегда пользуемся. Мы с Мэри молча пролезли в эту щель. Затем мы вошли в дом, и она приготовила огромную яичницу с ветчиной, которую мы съели вместе с детьми.
После еды я вышел побродить. Летний вечер был безоблачен и прохладен, и, не зная, чем себя занять, за неимением лучшего я решил постричь траву перед домом. Я вытащил из сарая газонокосилку и запустил ее. Потом, как это водится, стал ходить за ней взад-вперед. Мне нравится стричь траву. Это занятие действует успокаивающе, и к тому же, направляясь в одну сторону, я мог смотреть на дом Саманты, а идя обратно — думать о ней.
Я ходил туда-сюда минут десять, когда из щели в изгороди вылез Джерри и прогуливающейся походкой направился ко мне. Он курил трубку; засунув руки в карманы, он остановился на краю газона и уставился на меня. Я подошел к нему вместе с газонокосилкой, и та покатилась по инерции с выключенным мотором.
— Привет, парень, — сказал он. — Как делишки?
— Я в немилости, — ответил я. — Думаю, и ты тоже.
— Твоя женушка, — сказал он, — чересчур строга, а потому несправедлива.
— Это точно.
— Отчитала меня в моем собственном доме, — сказал Джерри.
— Похоже, тебе не очень попало.
— Мне и этого достаточно, — сказал он, слабо улыбнувшись.
— Достаточно для чего?
— Чтобы захотеть ей немножко отомстить. Что ты скажешь насчет того, если я предложу, чтобы мы попробовали проделать то, о чем твой друг рассказывал тебе за обедом?
Едва он произнес это, я ощутил такое волнение, будто у меня все внутренности выскочат наружу. Я схватился за ручки газонокосилки и начал снова заводить мотор.
— Я что-то не то сказал? — спросил Джерри.
Я молчал.
— Послушай, — продолжал он. — Если ты считаешь, затея паршивая, давай забудем, что я вообще об этом заговорил. Ты ведь не рассердился на меня?
— Нет, Джерри, я на тебя не сержусь, — ответил я. — Просто мне никогда не приходило в голову, что именно мы можем это проделать.
— А вот мне это пришло в голову, — сказал он. — Условия у нас отличные. Нам даже через улицу переходить не надо. — Лицо его неожиданно посветлело, и глаза засверкали, точно две звезды. — Так что скажешь, Вик?
— Я думаю, — ответил я.
— Может, тебе не нравится Саманта?
— Честно говоря, не знаю, — признался я.
— Она способна на многое, — сказал Джерри. — Это я гарантирую.
В эту минуту я увидел, как на веранду вышла Мэри.
— А вот и Мэри, — сказал я. — Детей ищет. Ладно, завтра продолжим разговор.
— Так, значит, договорились?
— Посмотрим, Джерри. Но только при условии, что не будем торопиться. Я должен быть до конца уверен, что, прежде чем приступать к делу, мы все хорошенько обдумаем. Черт побери, да ведь дело-то для нас совершенно новое!
— Ну и что? — возразил он. — Сказал же твой друг, что это нечто. И проблем никаких.
— Да-да, — согласился я. — Мой друг так говорил. Ну конечно. Но каждый случай — особенный.
Я включил газонокосилку и с шумом двинулся по газону. Когда я дошел до дальнего края его и повернул назад, Джерри уже пролез в щель в изгороди и теперь направлялся к своему дому.
Следующие две недели мы с Джерри вели себя как люди, вступившие в секретный сговор. Мы тайком встречались в барах и ресторанах, чтобы выработать стратегию, а иногда он заходил после работы ко мне в контору и мы совещались, планируя дальнейшие действия, за закрытыми дверями. Как только возникал какой-нибудь сложный вопрос, Джерри всякий раз спрашивал:
— А как в таком случае поступал твой друг?
И я, чтобы выиграть время, отвечал:
— Я ему позвоню и спрошу.
После множества заседаний и бесед мы сошлись на следующих основных пунктах:
1. Операция начинается в субботу.
2. В день проведения операции мы приглашаем наших жен в ресторан на ужин.