— Та смирная она. Чё орёшь. Ты не на неё сядешь, а на телегу. Вон она. Садись, и вот на тебе вожжи. Даже дергать не надоть. Она и так тебя к дому Аксиньи довезет. Это её лошадка. Я больше коней люблю гнедых, с поволокой в глазах, с жаром.
Чуть дергаю вожжи, и правда, лошадь срывается. Везёт меня по заметной широкой тропинке в лесу. Эх, а ведь хотел спросить, куда я вообще попал. Ну, да ладно. Это всё потом. Главное — живым остаться. Чтобы не растягивали перед каким-то Князем там. Не мир, а чушь одна. С ума сойти не долго.
Лошадь и вовсе — не шла, а быстро бежала, так что ветер в ушах. Лег в телеге, ослабив вожжи, и застыл, глядя на небо. Вот угораздило же попасться в лапы, и кому — Князю какому-то. А ведь он отпустил меня, этот Вер… Вир… тьфу, колдун этот, словно нарочно. Наверное, подвох тут в том, что Князь меня хоть откуда достанет. Но попытаться всё же стоит. Знаю с детства, что нельзя руки опускать. Надо всегда бороться до последнего вздоха или выдоха. Но сложность в том, что я непонятно где, непонятно как оказался. Само то, что так и не пришел в себя, лишь успокаивало. Интересно, а чё до меня этот Князь приколебался? И как мне исчезнуть отсюда?
Телега остановилась, и я, на автомате посмотрев на лошадь, повернул голову назад, как и лошадь, недоумевающе глядя, как и она. Типа, чего это меня остановили? Но сзади так никого не увидели, по крайней мере я — точно. Но лошадь так и стояла, словно там, за спиной, кто-то не разрешал ей продолжать свой путь дальше. А мы проехали достаточно далеко, на мой взгляд. Вновь посмотрел назад и вновь никого не увидел. Рассерженно шикнул на лошадь, и она, виновато посмотрев на меня, заржала. Заржала, недовольно глядя мне за спину, и меня прошиб озноб. А если это тот Князь… как его там зовут?
— Пшла!!! — кричу лошади, словно она глухая, во всю силу своих голосовых связок. Но та так и стоит. Сзади вдруг зашумел ветер, и мои волосы встали дыбом от страха.
— Ты куда собрался? — прошелестел мужской голос.
Рубаха сразу прилипла к телу от жары, что закружила вокруг меня, накаляя волосы, обжигая лицо. Вскрикиваю от ужаса и боли. Лицо распухает от жары, словно маской, и чувствую, как по лицу течет пот. Трогаю лицо и с ужасом понимаю, что это не слезы или пот, это волдыри лопаются на нем. Следом и тело под рубашкой стало таким же мокрым. Исступленно кричу от непонимания ситуации. Как такое может быть вообще?! Голос рядом, из шепота став властным и холодным, цедит:
— Ты должен был ждать моего прихода, смертный. Почему не послушал колдуна? Моего слугу?
Он говорит, а у меня уже нет мочи терпеть. В глазах темнеет от боли. Сваливаюсь с телеги, и лошадь сразу срывается в галоп, уносясь с телегой куда-то в лес. Мне не до того, чтобы смотреть, кто меня сейчас мучает, я катаюсь от боли по земле, взвывая во весь голос, и голос, срываясь, переходит в хрип. Так и замираю в полубессознательном состоянии, боясь уже и двинуться от боли. На мне уже, кажется, и места нет живого.
— Говорил ведь тебе, что не уйти от Князя, а ты время потратил на то, чтобы сбежать. Теперь как ты встретишь его? Уж больно он лют сегодня. Вон, места живого на тебе нет. Это он ещё пожалел тебя.
Смотрю на колдуна зло.
— Хрыыыыы…
Тот, насмешливо приподняв бровь, процедил уже сам зло:
— А ты говори, говори. У тебя все обожжено, может и пойму тебя, глядишь. Я тебя спросить вот хотел. Ты что ж, Тоша-Антоша, думаешь, сможешь скрыться от взгляда Князя Тьмы? Вот так, взять вот и сбежать по земле? От него не скрыться, понимаешь ты?! Не скрыться. Только смерть, и ничего другого. Так что вот молчи и даже не пытайся сказать ничего. А сейчас жди своей участи. И не рыпайся. — он зло сплюнул и уже сам себе под нос пробурчал: — А мне теперь возись с тобой. Лечи тебя, очередную шлюху Князя. Наиграется он, выкинет. Подпол и так полон под завязку его любовниками. М-да, Тошка-Антошка. Короток твой век, как оказалось, а все почему?! Потому что понравился ты Князю. Много вас таких. — он зашептал что-то над моим телом, и я вновь провалился в благостный сон.
— Догоню, догоню тебя!!! — хрипит мне сзади мой друг, с которым мы дружили всю сознательную жизнь, Славик. Весело скалюсь ему в улыбке.
— Врешь!!! Не догонишь!!! А, ну?! — заливаюсь смехом и кашлем, перебирая ногами, которых и не чувствую уже почти. Вот он, обрыв наш. Заранее скидываю с себя рубашку на ходу и слышу сзади протяжный стон Славки.