У Ноукса есть и другие недостатки: его слепой и упрямый рационализм мешает ему поверить даже в собственное сверхъестественное исцеление, хотя он и вправду был исцелен; он враг всему «чересчур бойкому» или «шустрому» (в оригинале nimble. — Пер.) Когда–то слово nimble означало не только «быстрый в движениях», но и «быстрый в учебе». Тем более удивительно, что преемником Кузнеца и подмастерьем Альфа становится родич Ноукса, а не Смита. Что это — признание поражения или знак надежды? Всю жизнь Толкин сражался за «свою» партию», однако, несмотря на хвалы, которые он воздавал «яз.», он не был по–настоящему враждебен «лит.». Он просто полагал, что «лит.» попала не в те руки. Как знать — может быть, в хороших руках даже наиболее далекая от лингвистики отрасль филологических наук могла бы расцвести пышным цветом. Таким образом, последнее слово Толкина по отношению к старой профессиональной распре прозвучало достаточно благодушно.
Итак, можно сделать вывод, что Мастер–Кухмейстер — аллегория филолога (как священник в «Фермере Джайлсе из Хэма»), а Ноукс — аллегория литературного критика (как тиран Амброзии Аврелиан в «Фермере Джайлсе из Хэма»). Однако в «Фермере Джайлсе» главным героем был фермер, представлявший собой образ грубой жизненной силы, не лишенной, впрочем, воображения и благословленной не по адресу попавшим наследным оружием — мечом Каудимордаксом Одна из странностей «Кузнеца из Большого Вуттона» — это то, что в этой повести нет ни одного фермера, зато главный герой двоится: в центре повести — сам Кузнец, но его образ подкреплен образом подмастерья Альфа; «наследное сокровище» повести — звезда — переходит от одного владельца к другому и обратно. Но подмастерье Альф и сам «двоится». Подмастерье — это всего лишь профессиональная кличка (как и Кузнец из Большого Вуттона). Однако хотя Альф — это обычное уменьшительное от английского имени Альфред (и кажется похожим на другие использованные здесь имена — Нед, Нам, Тим), но в то же самое время оно представляет собой современное написание древнеанглийского слова celf («эльф»), а Альф и есть эльф. Он маскируется под обычного человека, но в итоге мы узнаем, что он не кто иной, как король Волшебной Страны, которому Королева посылает таинственное сообщение: «Час пробил. Дай ему право выбора». Альф/подмастерье, Смит/подмастерье; что подразумевал Толкин под этой новой (для него) двойной раздвоенностью?
Если старый Кухмейстер — филолог, а Ноукс — литературный критик, то возникает подозрение, что Кузнец — эго сам Толкин. Смит не становится Поваром, и ему ни разу в жизни не приходится печь Большой Торт. Заметим справедливости ради, что Толкин не написал ни одной объемистой, полновесной книги по средневековой литературе. Зато жизнь Смита наполнена полезной деятельностью: он изготовляет кастрюли, сковородки, щеколды, замки, петли — иными словами, как можно догадаться, читает лекции, устраивает семинары, пишет статьи, занимается с учениками. Кроме того, Смит может бывать в Волшебной Стране, и печать «неотмирности» лежит не только на его челе, но и на его песнях: возвращаясь из Волшебной Страны, он передает другим то, что видел там Эти видения все умножаются и расширяются. Кукла «на одной ножке, похожая на танцующую снежинку», девушка, «длинноволосая, юная, в юбке из лоскутков», вовлекающая кузнеца в танец, Королева «во всем своем величии и славе» — все это аватары(336) Королевы Волшебной Страны, которые последовательно представляют искаженные образы былой фантазии, — все, что осталось от нее в современном мире; этому соответствуют первые попытки Толкин а создать нечто лучшее, более истинное, и пришедшее впоследствии осознание того, что из этой попытки под его пером выросло нечто огромное и разветвленное — от «Хоббита» до «Сильмариллиона». Сцена, в которой Смит извиняется за своих соплеменников и получает прощение («пусть они лучше играют в куклы, чем забудут совсем о Волшебной Стране. Одним даны сны, другим дана явь»), без особого насилия над текстом может быть истолкована как дарование автором прощения себе самому — за раннее стихотворение «Поступь гоблинов». Но и после всего этого остается еще Альф.