Старый Хц говорил, что этого никогда не было.
А если бы они решили это сделать, это выглядело бы примерно так, как то, что видел Лоо.
Лоо даже подпрыгнул на месте, так поразила его эта мысль. О, Лоо недаром считается одним из умнейших в своем племени.
Он побежал, торопясь сообщить об открытии.
Нгарроба в голубом скафандре бежал, широко расставляя ноги, чтобы не упасть в жидкую грязь, но расстояние между ним и тавтолоном сокращалось.
Неуклюжее животное, переваливавшееся, как утка, на задних ногах, выглядело бы смешным, происходи дело в другой обстановке.
Размерами и очертаниями оно отдаленно напоминало кран для сборки трех-четырехэтажного здания, если бы тот вздумал вдруг скакать. Увесистый корпус опирался на могучие лапы и хвост толщиной в ствол хорошего дерева. Дальше кверху туловище постепенно утончалось и почти без всяких плеч переходило в длинную сужающуюся шею. Шея заканчивалась смехотворно маленькой - похожей на змеиную - головой. Наверху у туловища свисали слабые передние лапы, беспомощно болтавшиеся в такт прыжкам.
Карбышев порывисто отдернул пневматический клапан кармана. Конечно, было непростительным легкомыслием захватить один пистолет на четверых. Но ведь предыдущая экспедиция на Венеру, как известно, вовсе обошлась без оружия. А сейчас Карбышев с острым беспокойством думал, успеет ли он достать пистолет, прежде чем тавтолон нагонит вице-президента Африканской академии наук, и что произойдет, если он опоздает.
Нгарроба упал в тот самый момент, когда Карбышев нажал спусковой крючок. Синяя молния сверкнула, коснувшись рыжего туловища с гладкой, словно резиновой, кожей. Тавтолон упал: зад его вместе с опорными ногами и хвостом, словно парализованный, остался на месте, а часть туловища с шеей и головой рухнула наземь.
Теперь в дело вмешались Гарги и Сун Лин. Гарги, тонкий и изящный даже в своем желтом скафандре, быстро подбежал к Нгарробе. Сун Лин помог ему приподнять голову африканца. Сквозь прозрачный шлем было видно посеревшее лицо Нгарробы. Он шевелил губами, но нельзя было разобрать, что он говорит. Кто-то догадался, наконец, выпрямить погнутую антенну на шлеме Нгарробы.
Пылкий африканец обрел дар речи.
– Что случилось с этой скотиной? - воскликнул он, озираясь по сторонам. - Взбесилась она, что ли?
– Да что, собственно, произошло? - спросил Сун Лин. - Вы появились из зарослей так внезапно. И сразу выскочило это чудо и погналось за вами. Вы раздразнили его чем-нибудь?
– Очень мне нужно дразнить такую дурацкую тварь, - проворчал Нгарроба. Рукой в перчатке он повернул краник внизу шлема и, поймав губами выдвинувшуюся трубку, хлебнул глоток коньяку. - Вы же знаете, что у этой махины мозга на самую крошку. Но, с другой стороны, всему миру известно - и это напечатано в трудах всех семи предыдущих экспедиций на Венеру, - что тавтолоны никогда не нападают на человека.
– Возможно, этот тавтолон не читал научных трудов земных экспедиций, - заметил Гарги. - Они ему просто не попадались.
– Что же все-таки произошло? - мягко, но настойчиво напомнил Сун Лин.
Нгарроба встал и сделал машинальное движение рукой, как если бы хотел вытереть пот на лбу. Он бросил взгляд на неподвижное тело рыжего чудовища.
– Подхожу я к озеру, - начал он. - Самое обыкновенное озеро. И вижу картину, типичную для этой планеты, во всяком случае для той ее части, которая исследована. Из воды на разных расстояниях от берега торчат бутоны знаменитой гигантской лилии Венеры и среди них две или три головы этих тварей (положительно, африканец не в состоянии был произнести биологическое название тавтолона). Вы же знаете, что эти шагающие экскаваторы свободно шляются по болотам, а любимое их занятие сидеть на дне озера, высунув наружу свою глупую башку. Такие, можно сказать, громадины, а питаются всякой мелочью - ракушками, жуками и прочей дрянью.
– Говорите спасибо, что они не едят путешественников, - заметил Карбышев. - И вообще не так уж плохо, что здесь не водится ни гигантских крокодилов, ни саблезубых тигров, ни других крупных хищников.
– Да, конечно. Но оказывается, что и пожиратели ракушек могут быть опасны. Так же как, например, сошедший с ума трактор.
– Дальше, - терпеливо заметил Сун Лин.
– Я спокойно смотрю на эту картину. Вдруг вижу, прямо надо мной возникает голова этой милой крошки, кусты начинают раздвигаться под напором ее туловища. Я-то читал труды всех семи экспедиций на Венеру и отлично знал, что тавтолоны, - ученый впервые выговорил это слово, - самые безобидные существа на свете. Поэтому я, не задумываясь, отошел шагов на двадцать в сторону - как раз подвернулось чистое место - и продолжал вести наблюдения. Но тут красавица, - Нгарроба окончательно успокоился, - соблаговолила взглянуть вниз со своей четырехэтажной вышины и бросилась на меня, словно я червяк или улитка.
– Эта пасть, - покачал головой Карбышев, - не способна схватить такого мужчину, как вы, даже если бы тавтолон и принял вас за подходящую закуску.
– Кто знает, что ему взбрело в голову. Он мог меня просто-напросто раздавить, даже не заметив этого. Вы слыхали когда-нибудь, чтобы тавтолоны бегали так быстро? Вы ведь знаете, что я считаюсь неплохим бегуном на средние дистанции. А сегодня я поставил рекорд - правда, здесь притяжение несколько меньше земного, так что его не засчитали бы. Но этот тихоход, - он пнул тавтолона в бок, - оказывается, бегает еще быстрее.
– Он один знает, что с ним стряслось, - сказал задумчиво Гарги. - Когда он очнется?
Карбышев посмотрел на часы, вделанные в рукав оранжевого скафандра.
– Я вкатил в него весь заряд. Хватило бы и на троих таких зверюг. Но, думаю, минут через десять шок пройдет, и вы можете брать у него интервью.