— Я соберу твои вещи и отправлю их в твой дом. Я больше не хочу тебя видеть. Пожалуйста, никогда не приходи ко мне снова.
— Ноа, что ты говоришь? — Акико была потрясена. — Это корейский характер, которого я раньше не видела? — Она рассмеялась.
— Мы больше не можем встречаться.
— Почему?
— Просто не можем.
— Он твой отец, не так ли? — сказала Акико. — Вы с ним похожи. Ты сказал, что твой отец умер, но он не умер. Ты просто не хотел, чтобы я его видела, потому что скрывал от меня, что твой отец якудза. Как еще объяснить этот нелепый автомобиль и водителя в форме? Как еще он мог бы предоставить тебе такую большую квартиру? Даже мой отец не может мне такую предоставить, а он владеет торговой компанией! Давай, Ноа, перестань злиться. Меня не волнует, что он делает. Это не имеет значения — я не против, что ты кореец, мне все равно, кто твой отец. Разве ты не понимаешь?
Ноа отвернулся и ушел. Он шел, пока не стих ее голос — а она звала его, повторяя снова и снова его имя. Он шел решительно и спокойно, не веря, что любимый человек — да, он любил ее — мог оказаться тем, кого ты никогда не знал. Когда Ноа дошел до железнодорожного вокзала, он медленно спустился по лестнице на платформу. Он чувствовал, что может упасть. Он сел на первый поезд в Осаку.
Он добрался до дома ранним вечером. Дверь открыла тетя Кёнхи. Но он был не в себе и хотел поговорить с матерью. Дядя Ёсоп спал в задней комнате, а Сонджа занималась шитьем в самой большой, передней комнате. Он не снял пальто и попросил мать выйти на улицу, чтобы поговорить.
— Что такое? Что случилось? — спросила Сонджа, надевая туфли.
Ноа не ответил. Он вышел на улицу подождать ее. Ноа увел ее в сторону от торговой улицы туда, где было меньше людей.
— Это правда? — спросил Ноа. — О Ко Хансо.
Он не мог произнести все вслух, но должен был знать.
— Почему он платит за университет, и почему он всегда был рядом? Вы были вместе… — сказал он.
Сонджа застегнула выцветшее шерстяное пальто, остановилась и посмотрела в лицо сына. Ёсоп был прав. Она не должна была позволять Хансо платить за образование Ноа. Но ей не удалось найти другого пути.
Как она могла сказать «нет»? Для этого не было кредитов. Никто другой не мог помочь. Она всегда боялась присутствия Хансо в жизни Ноа. Ноа работал так тяжело, он заслуживал осуществления своего желания учиться. Исэк сказал, что Ноа поможет корейскому народу, показав превосходство характера и мастерство, и никто не сможет смотреть на него сверху вниз. Сонджа ничего не могла сказать, ее рот пересох. Она думала лишь о том, как благороден был Исэк, давая Ноа свое имя.
— Как могло быть такое? — Ноа покачал головой. — Как ты могла предать его?
Сонджа знала, что он имел в виду Исэка, и она попыталась объяснить.
— Я встретила его, прежде чем познакомилась с твоим отцом. Я не знала, что Ко Хансо женат. Я была девочкой, и я верила, что он женится на мне. Но он не мог, потому что уже имел жену и дочерей. Когда я была беременна тобой, твой отец, Исэк, остановился в нашем пансионе; он женился на мне, хотя он все знал. Пэк Исэк хотел, чтобы ты стал его сыном. Кровь не имеет значения. Ты можешь это понять? В юности можно совершить серьезные ошибки. Но я благодарна за то, что ты мой сын, и благодарна твоему отцу, который женился на мне…
— Нет. — Он с презрением посмотрел на нее. — Такой ошибки я не могу понять. Почему ты не сказала мне раньше? Кто еще знает? — Его голос был холодным.
— Я не думала, что нужно кому-то рассказывать. Послушай меня, Ноа, человек, который решил быть твоим отцом, — это Пэк…
Ноа перебил ее.
— А дядя Ёсоп и тетя Кёнхи — они знают?
— Мы никогда не обсуждали это.
— А Мосасу? Он сын Пэк Исэка? Он не похож на меня.
Сонджа кивнула. Ноа называл своего отца Пэк Исэком — он никогда не делал этого прежде.
— Тогда мой брат…
— Я всегда была верна Пэк Исэку, он мой единственный муж. Ко Хансо нашел нас, когда твой отец был в тюрьме. Он беспокоился, что у нас нет денег.
Часть ее всегда боялась, что Ноа узнает правду, но она верила, что он все поймет, потому что он такой умный и с ним всегда было легко. Но молодой человек, стоявший перед ней, походил на холодный металл, и он смотрел на нее так, будто не знал, кто она.
— Вот почему он всегда помогает нам — почему он нашел для нас ферму.
— Он хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Он хотел помочь тебе. Это не имело никакого отношения ко мне.
— Ты знаешь, что он якудза?
— Нет. Нет, я этого не знаю. Я не знаю, чем он занимается. Он был оптовым торговцем, который жил в Осаке, когда мы встретились. Он покупал в Корее рыбу для японских компаний. Потом приобрел строительную компанию и рестораны. Но я с ним почти никогда не разговаривала…