Сестра успокоилась, думая, что пастор еще может занять ее сторону. Она не хотела встречаться с Йошикавой, скучным и старым, от которого пахло камфорой, но она считала, что действует ради благородной цели, ради достойного будущего семьи, а потому она должна работать, а брат ходить в школу.
Исэк слушал Йоо в восхищении, он думал, что старший пастор очень опытный, а еще добрый и сильный.
— Сейчас Йошикава-сан не хочет ничего, кроме вашей компании, но он может пожелать большего, а вы окажетесь в долгу перед ним. Вы будете опасаться потери работы. И тогда будет слишком поздно. Вы думаете, что используете его, но разве так? Как ты думаешь, друг мой? — Пастор обернулся к Исэку.
Тот кивнул в знак согласия, довольный состраданием пастора и его мудростью. Он бы не знал, что сказать.
— Исэк, ты благословил бы этих детей? — спросил Йоо, и Исэк начал молиться за них.
Брат и сестра ушли без возражений, они, несомненно, вернутся в церковь в воскресенье утром, чтобы посетить службу.
Ху принес три больших чашки пшеничной лапши с соусом из черной фасоли. Трое мужчин помолились перед едой. Они сидели на полу, скрестив ноги, поставив горячую еду на низкий обеденный стол, сделанный Ху из ящиков. В комнате было холодно, и отсутствие подушек для сидения делало обстановку еще более неудобной. Исэк удивился, заметив это; ему непривычно было сидеть на голом бетонном полу.
— Ешь, сынок. Ху — прекрасный повар. Я бы оголодал без него, — сказал Йоо и начал есть.
— Девушка не перестанет встречаться с тем человеком, как вы думаете? — спросил Ху.
— Если она забеременеет, Йошикава выбросит ее, а тогда в любом случае школа для брата закончится. Менеджер — всего лишь сентиментальный старый дурак, который хочет быть с молодой девушкой и думать, что он влюблен. Скоро он пожелает лечь с ней, а в итоге начнет терять к ней интерес. Мужчин и женщин не слишком сложно понять. Она должна прекратить встречи с менеджером, а брату надо устроиться на работу. Потом ей надо сменить рабочее место. Вместе они получат достаточно денег, чтобы жить здесь и посылать что-то родителям.
Исэк был удивлен тем, как изменился тон пастора: он стал холодным, почти надменным. Ху кивнул и спокойно ел лапшу. Йоо повернулся к Исэку.
— Я видел такое много раз. Девушки думают, что будут управлять ситуацией, потому что мужчины кажутся им уступчивыми и мягкими, но в конечном итоге платят за ошибки именно девушки. Господь прощает их, но мир нет.
— Да, — пробормотал Исэк.
— Как устроилась твоя жена? У брата достаточно места для вас двоих?
— Да. У моего брата есть комната. Моя жена ждет ребенка.
— Так быстро! Прекрасно! — воскликнул Йоо.
— Это замечательно, — взволнованно откликнулся Ху.
Наблюдать за играми детей в задней части святилища было любимым развлечением Ху Цзиньтао. До приезда в Японию он жил в большом приюте, и ему нравилось слышать детские голоса.
— Где живет ваш брат?
— Всего в нескольких минутах отсюда. Я понимаю, что хорошее жилье сложно найти.
Йоо рассмеялся.
— Никто не хочет сдавать жилье корейцам. Как пастор, вы еще увидите, как здесь живут корейцы. Вы даже не представляете себе: десяток человек в комнате, рассчитанной на двоих, все спят на полу вповалку. Свиньи и цыплята живут внутри домов. Нет проточной воды. Нет тепла. Японцы думают, что корейцы грязные, но у них нет выбора, кроме как жить в убожестве. Я видел, как опускались аристократы из Сеула, не имея денег на посещение бани, не имея приличной одежды и обуви, не в состоянии работать в качестве носильщиков на рынке. Им некуда идти. Даже те, кто работает, не могут найти пристойное жилье.
— А тем, кого привезли сюда японские компании, разве им не предоставляют жилье?
— В шахтах или на крупных фабриках есть лагеря, как в Хоккайдо, но они не для семей, и условия там удручающие, — бесстрастно сказал Йоо, и его тон снова удивил Исэка.
— Где вы живете? — спросил Исэк у старого пастыря.
— Я сплю в офисе. В этом углу. — Йоо указал в сторону плиты. — А Ху спит в том углу.
— Здесь нет ни поддонов, ни постельных принадлежностей.
— Они в шкафу. Ху каждый вечер устраивает постели для нас, а утром убирает их. Мы могли бы освободить место для вас и вашей семьи, если нужно будет остановиться здесь. Это будет частью вашей оплаты.
— Спасибо, но я думаю, что сейчас все в порядке.
Ху кивнул: ему бы хотелось, чтобы при церкви появился ребенок, но он понимал, что условия для него были бы довольно суровыми.