Конечно, они могли выйти на рынок. Ёсоп сел на напольную подушку в передней комнате и открыл одну из многочисленных газет. Печатные колонки слов о войне плыли перед его глазами: Япония спасет Китай, доведя технологические достижения до сельской экономики; Япония покончит с бедностью в Азии и сделает ее процветающей; Япония защитит Азию от пагубного влияния западного империализма; только Германия, истинный и бесстрашный союзник Японии, борется со злом Запада. Ёсоп не верил ничему из написанного. Каждый день он читал три или четыре статьи, пытаясь угадать правду за пеленой умолчаний и громких слов. Сегодня все газеты повторяли одно и то же; цензоры, должно быть, особенно усердно потрудились накануне.
В тишине дома Ёсоп почувствовал нетерпение и голод. Если Кёнхи отправилась на рынок, то причин для ухода Сонджи с младенцем и Ноа не было. Исэк наверняка занят в церкви. Ёсоп надел ботинки.
На улице никто не знал, где была его жена, и когда он дошел до церкви, его брата там тоже не оказалось. Офис в задней части пустовал, только обычная группа женщин сидела на полу, склонив головы и бормоча молитвы.
— Мне жаль беспокоить вас, но вы не видели пастора Пэка или пастора Йоо? — спросил он.
Женщины среднего возраста, которые приходили в церковь почти каждый день, узнали старшего брата пастора Пэка.
— Они схватили его, — воскликнула одна из них, — и его, и пастора Йоо и китайского мальчика Ху. Вы должны помочь им…
— О чем вы?
— Полиция арестовала их сегодня утром, когда все пошли в синтоистский храм, чтобы поклониться. Один из старост заметил, что Ху произносит слова молитвы Господней, когда должен был произносить присягу на верность императору. Полицейский стал его допрашивать, и Ху сказал, что эта церемония — поклонение идолам, и он больше не будет этого делать. Пастор Йоо пытался объяснить полиции, что мальчик ошибается, что он ничего плохого не имел в виду, но Ху стал возражать пастору Йоо. Пастор Пэк тоже пытался объяснить, но Ху сказал, что готов пойти в печь за веру. Подобно Седраху, Мисаху и Авденаго! Вы знаете эту историю?
— Да, да, — сказал Ёсоп, раздраженный их религиозным волнением. — Они находятся и сейчас в полицейском участке?
Женщины кивнули.
Ёсоп выбежал наружу.
Ноа сидел на ступеньках полицейского участка, держа на руках уснувшего брата.
— Дядя, — прошептал Ноа, с облегчением улыбаясь. — Мо очень тяжелый.
— Ты очень хороший брат, Ноа, — сказал Ёсоп. — А где твоя тетя?
— Там. — Он мотнул головой в сторону участка, поскольку руки были заняты. — Дядя, ты можешь забрать Мосасу? У меня болят руки.
— Подожди здесь еще немного! Я скоро вернусь или отправлю твою мать на помощь.
— Умма сказала, что угостит меня вкусным, если я не ущипну Мо и буду с ним осторожен. Они не пускают детей внутрь, — сказал Ноа серьезно. — Но я ужасно голодный. Я все сижу и сижу тут.
— Дядя тоже позаботится о тебе, Ноа. Дядя вернется, — сказал Ёсоп.
— Но, дядя, Мо…
— Да, Ноа, понимаю, но ты очень сильный. Я тобой горжусь.
Ноа распрямил плечи и затих. Он не хотел разочаровывать дядю, которого очень любил.
Ёсоп собирался открыть дверь участка, но обернулся на вопрос Ноа:
— Дядя, а что мне делать, если Мосасу заплачет?
— Спой ему песенку. Помнишь — ту, которую мы тебе пели?
— Нет, я не помню, — сказал мальчик, в глазах у него стояли слезы.
— Дядя вернется очень быстро.
Полиция не позволила им увидеть Исэка. Женщины ждали внутри участка, но Сонджа выходила время от времени на улицу, чтобы проверить Ноа и Мосасу. Кёнхи оставалась возле стойки регистрации, так как она могла говорить по-японски.
Когда Ёсоп вошел в зону ожидания, Кёнхи почувствовала, как подкашиваются ноги — появление мужа освобождало ее от ответственности. Сидевшая рядом с ней Сонджа заплакала.
— Исэк у них? — спросил Ёсоп.
Кёнхи кивнула.
— Ты должен говорить здесь потише, — сказала она, продолжая поглаживать Сонджу по плечу. — Вдруг кто-то прислушивается.
Ёсоп прошептал:
— Женщины в церкви рассказали мне, что случилось. Почему этот мальчик так беспокоился о поклонении? Мы можем заплатить штраф и забрать его?
— Не думаю, — сказала Кёнхи. — Офицер велел нам вернуться домой, но мы ждали на случай, если они его выпустят…