Он пересек общую комнату "Чаши Пелиппы", едва взглянув на трактирщицу и даже не заметив странного выражения ее лица. Чаристра раскачивалась на одном месте у края лестницы, сжимая в руках доску с хлебом, сыром и оливками, словно не в силах была понять, стоит ей подняться наверх или нет.
Тиамак обогнул ее и заковылял вверх по узкой лестнице, прошел через площадку и свернул в маленькую покосившуюся дверь в коридоре. Распахнув эту дверь, он уже набрал в грудь побольше воздуха, чтобы выплеснуть свои новости, но тут же остановился, пораженный открывшейся перед ним картиной.
Изгримнур сидел на полу. В углу стоял крепкий невысокий человек, одетый, как и герцог, в костюм эйдонитского монаха. Его квадратное лицо скрывал капюшон. Старый Камарис сидел на кровати, скрестив ноги, словно бывалый моряк. Подле него сидела молодая женщина с коротко остриженными светлыми волосами. Она тоже была в монашеской одежде, а на ее миловидном остром лице застыло такое же ошеломленное выражение, как и на лице Чаристры.
Тиамак со щелчком закрыл рот, потом снова открыл его.
- Что?.. - сказал он.
- Ах, - Изгримнур казался черезвычайно веселым, почти легкомысленным. - А это Тиамак, благородный вранн, друг Динивана и Моргенса. Здесь принцесса, Тиамак. Мириамель пришла.
Мириамель даже не подняла глаз, продолжая смотреть на старика.
- Это... Камарис?
- Знаю, знаю. - Изгримнур засмеялся. - Я сам не мог в это поверить, убей меня Бог - но это он! Живой, и через столько лет! - Лицо герцога внезапно стало серьезным. - Но разум он потерял, Мириамель. Он как ребенок.
Тиамак тряхнул головой.
- Я рад, Изгримнур. Рад, что ваши друзья пришли. - Он покачал головой. Но у меня тоже новости.
- Не сейчас, - Изгримнур сиял. - Немного позже, маленький человек. Сегодня у нас праздник. - Он повысил голос: - Чаристра! Где эта женщина?
Трактирщица приоткрыла дверь, но Тиамак повернулся и захлопнул ее перед носом у Чаристры. Он успел услышать удивленное ворчание и стук прыгающей по ступенькам буханки хлеба.
- Нет, - сказал вранн. - Это никак не может ждать, Изгримнур.
Герцог нахмурился, сведя густые брови:
- Ну?
- Люди разыскивают этот трактир. Наббанайские солдаты.
Нетерпение Изгримнура тут же испарилось. Теперь все его внимание было направлено на Тиамака.
- Откуда ты знаешь?
- Я видел их у Рыночного Дома. Они расспрашивали лодочников, очень грубо с ними обращались. По-моему, их главный отчаянно хочет найти этот трактир.
- И они узнали, где он находится? - Изгримнур прошел через всю комнату в угол, где, завернутый в ткань, стоял Квалнир.
Тиамак пожал плечами.
- Я знал, что не могу идти много быстрее солдат, хотя и знаю город гораздо лучше их. Так что мне надо было задержать их, и тогда я вышел вперед и сказал солдатам, что я буду говорить с лодочниками, поскольку они, как и я, вранны. В первый раз с начала своего повествования Тиамак повернулся, чтобы посмотреть на молодую женщину. Ее лицо стало совсем белым, но больше не казалось изумленным. Она внимательно слушала. - На языке болот я сказал лодочникам, что эти солдаты - дурные люди и им лучше говорить только со мной и только на нашем языке. Я сказал им, что после того, как уйдут солдаты, они должны увести свои лодки и некоторое время не возвращаться к Рыночному Дому. Потом я еще немного поговорил с ними, делая вид, что отдаю распоряжения - на самом деле они просто рассказали мне, что сухоземельцы выглядели совершенно сумасшедшими - и потом я рассказал начальнику солдат, где он и его люди могут найти "Чашу Пелиппы". Не хмурьтесь так, герцог Изгримнур. Я послал их на другой конец города. Но когда я сказал это тому человеку, он весь затрясся, как будто у него все зачесалось.
- Как... Как выглядел их главный? - напряженным голосом спросила Мириамель.
- Очень странно, - Тиамак замялся. Он не знал, как следует говоритьс принцессой сухоземельцев, даже если она одета в мужское платье. - Он единственный не был одет как солдат. Высокий, на вид сильный, одежда дорогая, но лицо его было лиловым от синяков, а глаза налиты кровью, как у кабана. Похоже было, что его голова побывала в зубах у крокодила. Зубов у него тоже не хватало.
Мириамель застонала и соскользнула с матраса на пол.
- О Элисия, спаси меня! Это Аспитис! - В ее прерывистом голосе было отчаяние. - Кадрах, откуда он мог знать, куда мы идем? Ты снова предал меня?
Монах вздрогнул, но, когда он заговорил, в. его голосе не было обиды.
- Нет, моя леди. Я полагаю, что он Каким-то образом добрался до берега и обменялся посланиями со своим истинным господином. - Кадрах повернулся к Изгримнуру. - Прейратс отлично знает это место, герцог, а Аспитис его ставленник.
- Аспитис? - Изгримнур, затягивая на своей широкой талии пояс ножен, расстроенно покачал головой. - Я не знаю его, но похоже, что он не друг нам.
- Нет, - Кадрах посмотрел на Мириамель, которая сидела на полу, обхватив голову руками. - Он нам не друг.
Изгримнур издал глубокий горловой звук. Тиамак удивленно обернулся к нему, потому что герцог рычал точь-в-точь как рассерженный медведь, но риммерсман уже глубоко задумался, сплетая пальцы на короткой бороде.
- Враги дышат нам в спину, - сказал он наконец. - Даже если бы Камарис сейчас был таким же, каким он был сорок лет назад - а он, да возлюбит его Бог, Мириамель, был самым могучим человеком на земле - я и тогда не особенно обрадовался бы этим новостям. Придется уходить... да побыстрее.
- А куда нам идти? - спросил Кадрах.
- На север, к Джошуа, - Изгримнур повернулся к Тиамаку. - Что ты скажешь на сей раз, маленький человек? Что нашел бы другой выход, если бы нас было трое?
Тиамак почувствовал, что у него перехватило горло.
- Да. Но это будет нелегко, - озноб пробрал его до костей, словно ледяное дыхание Той, Что Ждет Всеобщего Возвращения коснулось его шеи. Неожиданно идея вести сухоземельцев через лабиринты Вранна показалась ему совершенно неудачной.
Мириамель поднялась с пола.
- Джошуа жив?
- Таковы слухи, принцесса. - Изгримнур покачал головой. - Люди говорят о каком-то месте на северо-востоке Тритингов. Но это может оказаться пустой надеждой.
- Нет! - На залитом слезами лице Мириамели была странная уверенность. - Я верю в это.
Кадрах, все еще прислонившийся к стене, словно забытое домашнее божество, пожал плечами.
- Нет ничего плохого в вере, если это - единственное, за что мы можем ухватиться. Но что это за другой путь? - он перевел мрачный взгляд на болотного человека.
- Через Вранн, - Тиамак откашлялся. - Я думаю, что для них будет почти невозможно преследовать нас. Мы должны были бы идти на север, к самому краю Озерных Тритингов.
- И там, пешие, окажемся на сотне лиг открытого пространства безо всякого укрытия. - мрачно сказал Кадрах.
- Проклятье, монах, - зарычал Изгримнур. - А что мы еще можем сделать? Пробираться через Кванитупул мимо парней Аспитиса, а потом идти в неприятельский Наббан? Только глянь на нас? Ты можешь вообразить более запоминающуюся компанию - девушка, два монаха, из которых один с бородой, впавший в детство старый великан и вранн? Думаешь, у нас есть выбор?
Эрнистириец, казалось, собирался возразить, но, подумав, пожал плечами, уходя в себя, как черепаха, которая скрывается под панцырем.
- Думаю, нет, - тихо сказал он.
- И что нам теперь делать? - страх Мириамели немного отступил. Все еще потрясенная, она теперь казалась спокойной и решительной. Тиамак не мог не восхититься твердостью ее духа.
Изгримнур деловито потер свои огромные лапы.
- Уходить. Причем не позже, чем через час, так что времени у нас в обрез. Тиамак, иди и стой перед трактиром. Кто-нибудь другой может оказаться любезнее тебя, а если солдаты застигнут нас врасплох - все погибло. Ты - самый незаметный из всех нас. - Герцог задумчиво огляделся. - Камариса я попрошу починить одну из тех лодок, что стоят во дворе. Кадрах, ты поможешь ему. Запомни, он слабоумный, но работал здесь много лет - он знает что делать, и понимает почти все, хотя и не говорит. Я соберу наши вещи, а потом приду помочь вам закончить с лодкой и отнести ее к воде.