— Поражаюсь я вашей системе руководства, — серьезно сказала Лена. — Вроде и специально разбиралась, и сильные профессионалы помогали, а все равно поражаюсь. Вот ты сейчас кто? Да никто. Командир отряда — Кунгурцев. Командиры взводов тоже известны. А ты никто. Так, старший санинструктор отдельной учебно-боевой диверсионной роты. Мне, кстати, подчиняешься. Но по службе собственной безопасности докладываю я тебе, и решения по личному составу принимаешь ты. Кунгурцев, как я понимаю, вообще не в теме?
— Не в теме, — очень неохотно сказала Зита. — Рано ему, не дорос. А поражаться нечему, система в «Спартаке» простая. По сути это учебное подразделение, где подростки учатся руководить и принимать самостоятельные решения. Оттого частая ротация кадров, учебные сборы, освоение дополнительных военных специальностей, и должность исполняющего обязанности командира отряда вполне укладывается в схему. Только и всего.
— То есть… в «Спартаке» есть и те, кто учит?! Тайная структура?
— Уже нету. «Гвардейцы», с кем я создавала «Спартак»… они погибли все. Война забирает лучших. Я осталась, да ты вот теперь.
Она сглотнула подступивший к горлу ком и уставилась вперед, на дорогу. Стало еще хуже — мимо проплывали напрочь разбитые, изуродованные снарядами, сожженные склоны их укрепленного пункта, где они приняли первый бой, где осталось так много спартаковцев, и среди них — ее «гвардейцы», ее футболисты и просто друзья…
Блиндеры пришлось оставить перед тоннелем. Дальше начиналась зона особого контроля по условиям перемирия. Дождались темноты и тремя группами прошли перевал поверху, потом броском преодолели неширокую альпийскую зону. Тут оставалось надеяться только на модернизированные в очередной раз «хамелеоны», ну и еще на рассредоточенность. Вроде обошлось, и сверху не прилетела ракета с ласковым предупреждением «а вот щас сожгу!».
Но проблемы все равно появились. Как только добрались до ближайшего ельника, впереди тихо хлопнули два выстрела. Зита мгновенно опознала негромкий, но убедительный голос малошумного пистолета разведчика. То есть стреляли свои, и это было непонятно. Зато Лена, идущая с ней в одной пятерке, что-то сообразила, потому что грязно выругалась и рванула на разборки.
Он так и стоял с пистолетом в левой руке и смотрел на дело рук своих. Штурмовик из Тройки, новенький, тот самый из неполной пятерки новоприбывших. Два трупа валялись у его ног. Еще один потенциальный труп вжимался в ствол и жалобно бормотал:
— Пожалуйста, не надо, я прошу, не надо…
Из темноты выныривали спартаковцы, смотрели на произошедшее… и молчали. Всем все было понятно. Два «авторитета» из Тройки выпросили свою порцию свинца, третий сломался и осознал, и все это в боевом рейде. Картина Репина.
Объявился Кунгурцев, быстро оценил ситуацию и беззвучно шевельнул губами. Зита мысленно с ним согласилась.
— Пистолет в крепление верни, — буркнул штурмовику в результате недолгих размышлений Кунгурцев. — Переходишь пока что в группу управления радистом, от комвзвода-два ни на шаг. Брюхан, убери следы. А ты, тряс-сущийся, со мной в головное охранение, поговорим за жизнь. И за смерть. Решение по факту — на совете командиров по возвращении из рейда. Отряду — продолжать движение до точки ночевки.
Зита мысленно одобрила решение. Сама бы она поступила иначе, но то она, а Кунгурцев просто отложил разборки на потом. А «потом» на войне — такое непредсказуемое… и вообще неизвестно, будет ли оно и для кого.
Лена шагала рядом и злобно сопела. Понятно, переживала неудачу. Глава службы собственной безопасности — и не предотвратила стрельбу. Не оценила скоротечность конфликта, думала, у нее еще есть время.
— Зита, я не могу замолчать ЧП! — наконец сказала она. — Два трупа — это слишком!
— В смысле? — не поняла Зита. — Первые потери, только и всего. Или ты считаешь иначе?
— Мне голову оторвут, если промолчу! — прошипела Лена. — Я же ваш куратор! У меня ежесуточные отчеты!
Зита подумала. И еще подумала. Так. Подруга Лена не хочет прикрывать «Спартак». Или не может. Судя по тону — не может. Точно знает, что обман откроется, и тогда ее карьере конец. Из чего следовало — из «Спартака» течет информация. И Лена об этом знает, не знает только, кто именно сливает. Так…
Сначала накатила дикая злоба. Удавить предателя! Но ходьба по ночному лесу — дело такое, требующее внимания, следовательно, очень успокаивающее. Так что она успокоилась и решила — не предательство. Не может такого быть. В спартаковцах она уверена на все сто. И проверены неоднократно в деле, и… уверена, и всё тут. Это ее ребята, они не могут предать!