— Если бы к нам! — донесся язвительный голос Кунгурцева. — Не, ребята, это очередной хахаль к нашей недотроге. Нашел наконец время, идиот… Постам — пропустить, себя не обнаруживать! Зита! Выйди к нему, прояви внимание. Как бы наше начальство все же. Чего надо, можешь не узнавать, и так понятно. И не обнимайтесь там на глазах у всех, не раздражайте голодных бойцов!
Зита только покачала головой. Как не сложились сразу отношения с нынешним командиром «Спартака», так ничем это и не исправить…
Генерал поднимался по скользкому склону, широко размахивая руками. Один. Укрепленный периметр он прошел чуть ли не по головам штурмовиков, ничего не заметив. Все же «хамелеон» — гениальное изобретение!
Он увидел ее сразу, как только Зита вышла из-за дерева. Увидел, замер на мгновение, жадно разглядывая, потом подошел и решительно обнял.
— Живая! — пробормотал он еле слышно. — Жива, черноглазая моя! У меня сердце чуть не разорвалось! Как ты?
Она, насколько смогла, отклонилась, чтоб заглянуть в глаза мужчины. Он встретил ее взгляд с абсолютной уверенностью в себе. Понятно, победитель. Снова всплыли в памяти слова Давида: «… и тут важно, кто придет убивать…» Он?!
— Как вы нас нашли, товарищ генерал? — тихонько спросила она. — Мы же не на указанной точке.
— Х-ха! — весело отозвался он. — Уж что-что, а возможностей у чрезвычайного и полномочного представителя Ставки хватает! У нас полный видеомониторинг дороги, чтоб ты знала! И где вы стояли, и куда спрятались — с одного клика можно посмотреть!
— То есть — вы наблюдали за «Спартаком»? — негромко уточнила она. — Все это время — наблюдали?
Улыбка медленно сползла с лица мужчины.
— Что-то случилось? — осторожно осведомился он.
Она кивнула, не объясняя.
— Ну и к черту все проблемы! — раздраженно решил генерал. — Потом! Потом все объяснишь и во всем разберемся! Что мы под дождем торчим, а? Я тебя забираю! Бегом до штабного броневика, там и переоденешься, и согреешься! У меня, конечно, не так комфортно, как в центральном командном пункте, но кое-что можем, можем себе позволить!
Она невольно ухватилась за ствол дерева.
— Да Зита, что с тобой?!
Он попытался увлечь ее вниз, она схватилась покрепче и тихо предупредила:
— Не забывайте об офицерском кодексе чести, товарищ генерал. Застрелят. Уберите руки.
Генерал медленно отстранился. Огляделся. И наткнулся взглядом на ствол штурмовой винтовки.
— Видеофиксация для трибунала включена, — безразлично сообщила Лена, не поднимаясь с колена.
Установилось тяжелое молчание. Генерал размышлял, оценивал теплоту приема. Лена держала его под прицелом. Зита стояла настороженная и готовая ко всему. Только финка еле слышно скользила в ножнах. Туда — и обратно.
— У меня такое ощущение, что я только что сдавал экзамен, — криво усмехнулся генерал. — И не сдал.
Зита еле заметно кивнула.
— И что я сделал не так?! Могу я встретиться с любимой девушкой или нет?!
— «Спартак» вышел из рейда двое суток назад! — зло сказала Лена. — И сидим тут под дождем, как… без еды, боеприпасов, тепла и медицинской помощи! А командир бригады у нас, видите ли, по девочкам бегает, некогда ему выполнять обязанности!
— Да при чем тут снабжение? — взорвался генерал. — Мало ли накладок случается в армии?! Говно вопрос, сейчас вкачу дыню заместителям, через полчаса всё будет! Тоже мне, неженки! Диверсанты, двое суток в автономке не можете прожить?! Зита! Ну, что ты вбила себе в голову? Идем! Я приказываю!
— Мы — политические войска, — напомнила Лена нахально. — Приказывать будете жене, а нам можете только поставить боевую задачу. С разрешения политического руководства фронта.
— А я и приказываю жене, — усмехнулся генерал. — Будущей жене. Зита, мои слова в силе, но готов повторить: будь моей женой! На всю жизнь. Не предам и не подведу, слово. Ну?
— О! — сказала Лена ошарашенно и опустила ствол. — Ого! Ну… это ж совсем другое дело… А я вот от своего не дождалась… правда, и не ожидала.
— Зита?
— А дура она, — безнадежно вздохнула Лена и поднялась с земли. — Круглая. Она ведь вас сейчас пошлет. Ей «Спартак» милее всех на свете, если еще не поняли. И как бы оно правильно, послать-то, за такое отношение к «Спартаку», но я бы, к примеру, не послала…
И тут ударила короткая злая очередь. И через мгновение — с другой стороны лагеря. И еще. И закричали со всех сторон яростно и матерно. И тут же эфир заполнился белым шумом, как обычно случалось при проведении спецоперации.