— М-да, — усмехнулся полковник. — Южанка. А все южанки, говорят, немножко еврейки. Ладно, уела. Но скажи, вот от кого мы сейчас бегать будем? Не от врагов?
— От «Соколов Босфора», скорее всего, — пожала плечами она. — Вы готовы, товарищ полковник? Тогда — не отставать. Но и не опережать!
И она припустила изо всех сил через луговину, только трава хлестанула по ногам. Полковник тяжело забухал следом. Теперь главное — рвать темп, чтоб баллистический комплекс сошел с ума…
Лес приближался быстро, но усталость накатывала быстрее, в груди горело, и ноги наливались тяжестью. Показалось, или был звук выстрела? Показалось или нет?
Они влетели в подлесок, как два носорога, проломились по инерции несколько шагов и рухнули.
— Паранойя! — прохрипел полковник. — У политических — врожденная паранойя! И я следом, как дурак!
Полковник был неправ. На летних учениях в Копейке инструкторы очень доходчиво объяснили каждому штурмовику, насколько опасны открытые пространства. Специально, садисты, стреляли по мягкому месту, а оно ж без защиты…
Крупнокалиберная пуля со шмяком врезалась в ствол над их головами, пробила его насквозь, вырвала кусок дерева, осыпала полковника трухой и улетела дальше. Снайпер со склона, упустивший цель, таким образом выразил свое неудовольствие. И наверняка готовился выразить еще. Полковник открыл и закрыл рот. Потом упал на живот и без понуканий очень быстро пополз вглубь леса. Но молодец, про оружие не забыл, потащил волоком.
— Приношу свои извинения! — выдохнул офицер через сотню метров. — Был дурак, исправился! Блин, в небе легче, там ползать не надо!
Она не отреагировала на его слова, изучала на планшете местность и напряженно соображала, одиночная это засада или сейчас за ними погонится рота егерей.
— Саша, на подходе к ухоронке снайпер! — в результате сообщила она. — Возможно, не один.
— Сейчас уйдет! — пообещал далекий Димитриади. — Мы начинаем останавливать трассу. Все засады туда побегут, гарантирую! Но все равно будь поосторожней!
Побегут? Она зло усмехнулась. Ну-ну. А ведь бежать со склона можно только одним маршрутом. Максимум — двумя, но второй через крутизну, там с тяжеленной антиснайперкой будет ой как некомфортно! А комфортный путь она сейчас перекроет.
— Товарищ полковник, хотите познакомиться со снайпером? — поинтересовалась она. — Лично? Если да, то пойдемте быстрее, надо выбрать место для горячей встречи!
Полковник оказался неплохим напарником, как и обещал. Неопытным, тяжелым, шумным — но в целом неплохим. Признающим ее главенство. Вот и сейчас — лежал не отсвечивая, слушал далекую стрельбу, переговоры в спартаковской сети и помалкивал. Она тоже слушала, не отрываясь от наблюдения. Димитриади — молодец, руководил атакой на трассу, как опытный дирижер слаженным оркестром, берег ребят, уводил из-под ударов машин охранения, менял точки атаки… и держал, держал трассу! Он справлялся с обязанностями командира гораздо лучшее ее, она даже немножко возгордилась — ее воспитанник!
Чуть заметно шевельнулись далекие кусты. Вот они, голубчики. Те самые, со склона, здоровенная дура антиснайперки у одного на плече. Пришли. Ну а куда им деться от этой проплешины? Здесь столетиями пасли скот, ни кустика, даже трава невысокая. Желаете побыстрее к трассе на призыв начальства — пожалуйте на открытое место! А если желаете проявить нерешительность или вздумаете обойти — извините, она такой возможности не даст. И пересечь проплешину бегом тоже не даст. Двести метров — для снайпера ее уровня идеальная дистанция.
«Птичка» негромко щелкнула два раза. И еще два, но это уже контроль. Она закинула снайперку на плечо и спокойно зашагала через поляну. Двое их было, всего двое, иначе никто не позволил бы ценному антиснайперу-специалисту проверять местность. Мастер-стрелок и его второй номер.
Они лежали в кустах без движения, забрала разбиты и в крови. Извините, ребята, не до красоты, дураков нет стрелять из «птички» по бронированному корпусу… опа. Не «Соколы Босфора». Остатки лиц — вполне европейские. И кто это бродит по горам Кавказа? «Морские котики»?!
— Началось, — хрипло сказал за ее спиной полковник. — Европейцы в бой пошли. Похоже, турок мы пережевали. Совсем немного осталось, продержаться бы…
Что-то крылось в его словах чрезвычайно важное, не подлежащее огласке, но ускользающее пока что от понимания. Она досадливо качнула головой и попробовала поднять антиснайперку. Тяжелая, зараза. Но для дела, которое она втайне запланировала — крайне необходимая. Родная «реактивка», конечно, лучше, но к ней осталось всего несколько выстрелов. И из ухоронки запас не пополнить, там только для «птички»…