– Да, – ответил я.
– О, так ты говорить умеешь?
Дом она уже заперла, а ключа у меня не было, так что идти некуда, разве что в горы. Туда я идти не хотел.
– Торопись, у нас назначена встреча, и я не хочу из-за тебя опоздать.
– Но там должен быть я. Так что без меня ты не поедешь.
– Именно, – она открыла дверь машины. – Так что полезай.
Я рассердился на её мутную логику, а она села в машину и распахнула пассажирскую дверь.
Я залез внутрь.
Она несколько раз медленно повернула руль, а затем тронулась на слишком больших оборотах двигателя, что не внушало мне уверенности. Что-то в кармане мешало мне. Белый камень. Мамин.
Мы переехали закрытую решёткой канаву и на второй передаче выползли по проезду меж деревьев навстречу утру.
Глава 6. Школа
– Ты собираешься таскать это с собой? – спросила бабушка, указывая глазами на камень.
Я положил его в карман и бросил на неё очередной свирепый взгляд.
– Лицо попроще, – сказала бабушка, паркуясь.
Она вылезла. Я, помедлив, вылез тоже.
Школа стояла у склона под главной дорогой. Её как будто построили из нескольких бетонно-стеклянных коробок, слепленных вместе. Через стеклянный вход было видно просторный вестибюль и балкончик над ним. В кабинете со стеклянными стенами шёл урок. Я сунул руку в карман, чтобы почувствовать холодную тяжесть камня, и сжал его так, что почувствовал кости своей ладони.
– Мы зачислим тебя в одиннадцатый «Ф», класс мисс Эндрюс. Она уже назначила тебе проводника на первые несколько дней.
Директор, мистер Бонд, был лыс. Когда он говорил, то время от времени, откидываясь в кресле, прикрывал свой лысый череп широкой рукой и приглаживал утраченные волосы. Он делал это как-то нарочито. Я никак не мог понять этот жест.
– Сможет ли Лукас сдать выпускные экзамены в этом году? – спросила бабушка.
– Это зависит и от Лукаса тоже, – улыбнулся мистер Бонд, бросая взгляд на меня.
Хоть он и был доброжелателен, но взгляд его был таким, будто он изучал меня, как одно из насекомых, которых мы препарировали на естествознании. Я опустил глаза. Под столом на ковре бледнело какое-то пятно.
Мистер Бонд снова заговорил, но теперь вместо его слов я слышал какой-то мерный стук, будто что-то капало.
– Это зависит от Лукаса, м-м?
Я поднял голову. Он всё так же изучал меня. Мне даже захотелось послать его к чёрту.
– М-м, Лукас? – повторил он.
Внезапно я почувствовал, что моя злость пропала.
– Да, я буду учиться, – сказал я, снова глядя на ковёр. – Я сделаю всё, что от меня зависит, – краем глаза я смотрел на пятно. – Постараюсь, – сказал я уставшим голосом.
– Когда он сможет приступить? – спросила бабушка.
– В понедельник.
– Что ж, мистер Бонд, спасибо.
– Рад помочь, миссис Лэнсдейл.
Оба поднялись и обменялись рукопожатием так, точно я был каким-нибудь известным футболистом, а они заключили контракт, передав меня друг другу. Или продав меня дьяволу.
Встав, я заметил, что капающий звук ускорился, и я понял, что это мой собственный пульс отдаётся у меня в ушах.
– Что ты о нём думаешь? – спросила бабушка, когда мы шли по пустому коридору.
Я пожал плечами.
– А я думаю, что он самодовольный придурок. Будь его воля, он бы весь кабинет увешал своими портретами.
От удивления я сбился с шага и замер.
– Давай, Лукас, поторапливайся.
Глава 7. Понедельник
Теперь всё было по-другому. Холодный свет, запах горящего дерева в гостиной, запах выветрившихся духов в моей комнате, а в понедельник меня ждала другая школьная форма. Мы купили её на выходных в магазине в Кендале. Когда я собирался в школу утром понедельника, прежними на мне оставались только трусы и ботинки.
Перед тем как выходить из дому, я положил белый камень в карман.
Теперь я должен всё делать сам.
В тот день Малкольм постоянно вытягивал из кармана большой белый платок чтобы высморкаться. Или сжимал его в руке. И каждый раз, как я видел его с тех пор, он был простужен.
– Библиотека, – хотел сказать он, но из-за насморка получилось «бибиадегэ». – А вот опять площадка.
Мы остановились на асфальтовом прямоугольнике меж кабинетов, чьи стены отражали несколько сотен голосов, вздохи и крики примерно восьми теннисных матчей за раз. Футбольный мяч с оглушительным стуком ударялся о высокий сетчатый забор, окружавший поле. Они стояли у его четвертой стороны.
– Это Клетка.
Внутри носились мальчики в незаправленных рубашках. Они толкались, кричали: «Пасуй!» – «Сюда!» – «Хватай!»