И вот тут нас подстерегает опасность принять видимость за сущность. Сложное мы склонны сводить к простому и из всего извлекать корень ощутимой полезности. Применительно к научной фантастике это подчас оборачивается требованием: раз фантастика называется научной, значит, она должна строго держаться науки, воспитывать научное мышление, в художественной форме популяризировать новые перспективные гипотезы, будить мечту и рисовать предвидимое будущее, а что сверх того, то от лукавого. Действительно, научная фантастика делает и то, и другое, и третье, причем так, что некоторые авторитетные ученые и космонавты считают ее вклад в освоение космоса (да и не только космоса) вполне очевидным и ценным. В этом смысле можно говорить о прикладном значении научной фантастики, ее роли в развертывании НТР. Однако это лишь побочное следствие ее свойств, особенностей и возможностей. Лес дает топливо и стройматериалы, но это ли главное в нем?
Основное в фантастике то же, что и в любом другом виде художественной литературы. Все прочее лишь средство художественного проникновения и познания действительности. Хотя, конечно же, наука вошла в фантастику не случайно.
Фантастика (любая!) подчиняется законам искусства, а не науки. В то же время литература отражает жизнь, а жизнь все стремительней меняется, во многом под воздействием научно-технического прогресса. Это новое обстоятельство не могло не повлиять на литературу, оно-то и породило научную фантастику.
Если приглядеться к мировой литературе, то окажется, что в ней можно выделить три, что ли, сверхтемы. Вот они: духовный мир человека; человек во взаимосвязи с другими людьми; человек и общество (шире, но куда реже в произведениях — человек и окружающий его мир).
Само собой понятно, что эти сверхтемы взаимно переплетаются, хотя и не обязательно все вместе присутствуют в любом произведении. Фантастика закономерно оказывается в этом круге, потому что, во-первых, мы всегда были окружены неведомым, а, во-вторых, в нас самих присутствует фантастическое «я» нашего воображения. Литература этого не могла не заметить, она это отражала и отражает, используя фантастический элемент то как тему, то как прием.
Но вот жизнь стала быстро меняться, чего прежде не было. Постепенно стало ясно, что будущее влечет за собой не просто житейские перемены, что завтрашний день несет в себе новое качество. Человек перед лицом Будущего! Вот что стало злободневным и новой темой вошло в литературу. И трансформировало фантастику. Именно она более всего и прежде всего отозвалась на это принципиальное изменение действительности. Почему так произошло, почему именно в фантастике, а не в обычной прозе особенно громко зазвучала тема Будущего, т-ема человека перед лицом Будущего?
Ответ прост: будущее несло с собой новую фантастику жизни. Ведь что такое для наших прадедов, а то и дедов космические полеты и даже обыденный ныне телевизор? Фантастика, сказка…
Казалось бы, невероятное, невозможное, фантастическое стало сбываться по воле человека. Так тема «человек перед лицом Будущего» сплелась с темой «человек перед лицом Невероятного».
Сам термин «научная фантастика», возможно, не совсем удачен. Так или иначе писатели, которых захватила эта новая тематика, будучи реалистами (или романтиками, как представленный в сборнике Ф. Карсак), не могли решать возникающие перед ними художественные задачи без опоры на науку. Ведь для того, чтобы отразить новое явление жизни, представить, чем обернется прогресс для человека, как под его воздействием изменится духовный мир, надо очень пристально вглядеться в будущее, проиграть в уме или на бумаге различные его варианты. В том числе самые невероятные, потому что далеко не всегда можно заранее угадать, что сбудется, а что нет. Без интереса к науке, без знания ее основ и перспектив, без введения ее как действующей силы сделать это непросто. Пренебрежение этим могло обернуться и даже для мастеров часто оборачивается художественной неудачей. Хотя, конечно, сама по себе такая мысленная проработка не гарантирует успеха, ибо, повторяю, научная фантастика подчиняется законам литературы, а не науки.
Наиболее нагляден пример такой проработки «поля действия», пожалуй, в рассказе Белькампо «Дорога воспоминаний», который и дал название всему сборнику. Первые страницы даже выглядят популяризацией достижений и перспектив нейрохирургии (мимоходом заметим, что кое-что здесь уже успело устареть и не все так уж точно). Но это не более чем трамплин, подход к той самой теме, о которой шла речь: человек и Будущее. Рассказ-то об этом: вот фантастическая, и в принципе возможная перспектива, а вот человек и что тогда произойдет с его духовным миром? Неявно в рассказе присутствует и другая, уже традиционная, тема литературы — человек и общество. Впрочем, почему неявно? Общество купли-продажи оставлено неизменным, все происходящее рассматривается на его фоне. Уверен, что автор сделал это сознательно. Вот, посмотрите, словно говорит он, что может произойти с человеком, если наука и техника будут стремительно развиваться, а общественные отношения нет. Устраивает вас такое Будущее?