ГЛАВА 9
Дом темной громадой нависал над деревьями — безликий, тревожный. Ни одно из окон его не светилось, а огоньки коптилок в жилищах рабов напоминали рой светлячков, вьющихся подле дремлющего слона.
Сен-Жермен придержал уставшую лошадь, чувствуя, что и сам безмерно устал. Полдня в седле — это не шутка, особенно после длительных препирательств с Шола. Коротышка-купец вдруг заартачился и пошел на попятную, увидев сильно загримированного и переодетого Джелаль-им-аля, хотя недавно принял задаток и знал, что ему предстоит. Наконец пара пригоршней золота сделали дело, Шола отмяк и пообещал доставить мусульманина в Дели, в чем можно было не сомневаться, ибо основная награда ждала его там. Сен-Жермен испытал огромное облегчение, с души его свалился тяжелый груз, он гнал кобылку, предвкушая встречу с Падмири и лишенную тревожного ожидания ночь. Однако вид мрачного и словно бы опустевшего дома вселил в него прежние страхи. Он спешился, накинул поводья на ближайший сучок, затем ощупал висевшую справа катану. Так и есть: после скачки ножны сдвинулись с привычного места. Сен-Жермен осадил пояс на бедра и, удовлетворенно шлепнув лошадь по крупу, пошел через сад.
Неслышный, невидимый, словно ночной дух, он скользил мимо приземистых хижин. Там жили рабы, там слышались голоса. Молчаливая тень припала к одной из стен и застыла.
— …Не направлено против рани, — произнес надтреснутый старческий голос. — Если бы это было иначе, боги бы отвернулись от нашего княжества.
— Но они поклоняются Кали, — возразил раб помоложе. — Это сулит неприятности всем.
— Наша госпожа — дочь раджи. Ее не посмеют тронуть.
— Не кричите так громко, — устало прервал спорщиков кто-то.
— Тронут или не тронут, ответьте, куда она подевалась? — включился в беседу еще один голос, задиристый и совсем молодой.
В хижине воцарилось молчание. Сен-Жермен закусил губу. Рабы что-то знали, но что? Спустя минуту беседа возобновилась.
— Зачем бы тогда присылать к нам вооруженный отряд?
— Отряд прибыл со специальным заданием. За инородцами, а вовсе не за госпожой. — Новый ленивый раскатистый голос явно принадлежал старшему из рабов. Не по возрасту, а по положению в доме. Иерархия соблюдалась и здесь.
— Почему же в таком случае они забрали лишь одного инородца, а госпожа наша вообще неизвестно где?
— Она — с другим инородцем. Бхатин сказал, что тот ее околдовал и творит с ней все, что захочет.
Рабы дружно расхохотались. Всех, видимо, забавляло то сложное положение, в какое попала их госпожа.
— Вооруженные люди забрали обоих — и слугу колдуна, и госпожу, — важно промолвил старик.
— А алхимик удрал, — добавил тоненький голосок. Сен-Жермен опознал его — он принадлежал евнуху, охранявшему покои Падмири.
— Он ведь с Запада, там все мужчины трусливы и вероломны.
— Он не мужчина, — возразил задиристый раб. — Один военный сказал, что он — порождение Шивы.
И снова молчание, теперь уже напряженное. Шива — владыка миров, повелитель как живых, так и мертвых, одним дыханием сокрушающий горы, всех восхищал и всех ужасал.
— Госпожа бы заметила это, — пробормотал старик, но остальные зашикали на него.
Сен-Жермен еще постоял у окна, но ничего толкового не услышал. Рабы перескакивали с темы на тему, их разговор походил на чириканье воробьев. Что же произошло, пока он ездил к Шола? В дом Падмири нагрянули вооруженные люди. Что за люди? Стражники Тамазрайши? Почитатели Кали? Или мстители, посланные султаном? Похоже, они никого не убили, но увели с собой Руджиеро. Зачем увели? Куда? Пришельцы хотели захватить и его самого. Почему? И куда подевалась Падмири? Неужели они осмелились арестовать родственницу княгини? Или решились на что-то похуже? Сен-Жермен задрожал. Еще вчера он забавлял ее песенками — греческими и франкскими, и она пыталась ему подпевать. Как мило звучал ее голос! Как весело они хохотали над ее постоянными ошибками в произношении незнакомых ей слов! И вот теперь все это разрушено. Падмири исчезла, а сам Сен-Жермен не знает, что думать и что предпринять. Ему вдруг отчаянно захотелось выдернуть хоть кого-нибудь из ветхой лачуги и трясти до тех пор, пока из него не посыплется правда, но это был бы провал. Рабы не хранят секретов. Что знали, они сказали, а своей идиотской выходкой он бы просто-напросто обнаружил себя. Приходилось признать, что рассчитывать ему особенно не на кого. Сен-Жермен мысленно выбранился, и это странным образом его подбодрило. Что бы ни произошло с Падмири и с Руджиеро, подумал он, успокаиваясь, бери ноги в руки и выясняй это сам.