— Ему это не понравится, но он подчинится.
— Превосходно. — На лице Чи-Ю вспыхнул румянец, военачальница выпрямилась в седле. — Далеко ли они?
— Рядом, — пробормотал Сен-Жермен. — Один чуть отстал, чтобы зайти сзади.
Чи-Ю натянула поводья.
— Ну как? Вы готовы?
— Жду вашей команды. — Сен-Жермен тоже собрал поводья в кулак и привстал в стременах. Часть ее возбуждения передалась и ему.
Кивнув, женщина вскрикнула:
— Хей!
Грязь и камни взметнулись из-под копыт гнедого. Повинуясь воле хозяйки, он прыгнул влево, перемахнул через бугор и, сокрушая кустарник, понесся к поляне. Чи-Ю, выхватив меч, испустила бессвязный воинственный клич.
Сен-Жермен двинул серого следом. Тот — широкогрудый и длинноногий — недовольно храпел, но упрямо ломился через колючки, демонстрируя выносливость и упорство, ибо в жилах его текла кровь тюркской и русской пород.
Удивленные, полные ярости вопли сопроводили этот маневр. Разозленные тем, что добыча уходит, преследователи, уже не таясь, выскочили из укрытий. Их было четверо, один с гортанными криками побежал к повороту тропы, остальные ринулись за беглецами. Двое, вскочившие на бугор первыми, махали длинными саблями военного образца, третий, чуть приотставший, потрясал древком укороченного и предназначенного для ближнего боя копья. Вооружение выдавало в них беглых солдат, сбившихся в разбойную шайку.
— Поворачивай! — закричала Чи-Ю, выбравшись на открытое место. Она уже развернула гнедого, тот приседал на задних ногах, взбивая передними воздух.
Жеребец Сен-Жермена страшно всхрапнул. Резкий рывок поводьев чуть не разорвал ему губы. Метнувшись в сторону, благородный скакун едва не упал, но сумел устоять. Холка его потемнела от пота, но дыхание не сбилось.
— Вот и отлично, — сказала Чи-Ю — Как только покажутся, атакуем.
Сен-Жермен кивнул и выхватил из притороченных к седлу ножен короткий меч, мысленно проклиная имперский закон, запрещавший инородцам носить клинки подлиннее. Ежевичные заросли отчаянно дергались. Стоны, проклятия, хруст ветвей звучали все громче — разбойники приближались.
— Ну же! — Чи-Ю замерла, не сводя с зарослей взгляда.
Что за спиной? Выяснять это было некогда, и все же Сен-Жермен оглянулся. О небо! Через поляну в их сторону бежали несколько человек.
Между тем загонщики прорвались сквозь чащу и с торжествующим криком бросились к верховым. Чи-Ю ответила воинственным воплем, вонзив каблуки в бока своего скакуна.
Сен-Жермен поднял серого на дыбы и вскинул меч, отражая атаку. Жало копья метнулось к лицу всадника, но клинок опустился, с легкостью перерубив толстое древко прямо в том месте, где его сжимали давно не мытые мосластые пальцы. Бандит завизжал.
Тем временем юркий и злобный конек Чи-Ю подмял под себя одного из подступавших к китаянке врагов и принялся копытами дробить тому ребра. Молодая воительница рассмеялась и обернулась к другому разбойнику.
Тот попытался отпрыгнуть, однако не сумел уйти от удара и взвыл от боли — меч отрубил ему руку. Новый замах, и свистящее лезвие косо вошло в шею злосчастного дезертира. Он все еще стоял на ногах, но был уже мертв.
Сен-Жермен, краем глаза видевший это, ощутил странную гордость. Военачальница Тьен на деле доказывала свое право носить меч отца. Он добил визжащего копьеносца кинжалом, но вырвать из тела клинок не успел — засадный отряд приближался.
— Вон они! — выкрикнула Чи-Ю. — Похоже, их семеро.
— Или чуть больше, — кивнул Сен-Жермен, оценивая вооружение нападавших. Его в большей степени, чем пара кавалерийских сабель, обеспокоили два шипастых шара, насаженных на длинные, словно у западных алебард, рукояти. Такие штуковины крушат кости противника, как яичную скорлупу. Обуреваемый мрачным предчувствием, он стал подбираться к ближайшему обладателю булавы.
Чи-Ю снова атаковала первой, насев на двоих мужчин, и рубила с плеча — самозабвенно, неутомимо. Один из бандитов упал, из огромной зияющей раны фонтаном хлынула кровь, второй прянул в сторону, но оступился, и острие меча рассекло ему ребра.
— Убейте ее! — завизжал разбойник постарше, очевидно главарь. — Навалитесь всем скопом!
В этот момент бандит с булавой, совсем юнец в сравнении с остальными, страшно тараща глаза, набросился на Сен-Жермена, вздымая свое оружие над головой. Сен-Жермен, пригнувшись, ушел от удара и резко выбросил ногу вверх. Удар сапога пришелся в подбородок юнца, кости треснули с отвратительным звуком. Ноги разбойника подкосились, он упал и затих.