Он отхлебнул из запотевшего бокала газировку, прищурился и сказал:
— Интересно девки пляшут по четыре штуки в ряд… А ведь не соврали, что у тебя доступ к незарегистрированному Проколу.
— С чего вы взяли, Григорий Савельевич? — фальшиво удивился я.
— Источник это указал как один из вариантов.
— Источник?
— Ты же не думаешь, что мне Власов сам выложил планы относительно тебя? — усмехнулся он. — Илья, будь осторожней. Еще немного — и Вьюгиными будет не прикрыться. Они, конечно, повели себя с тобой по-свински, но обеспечивали минимальную безопасность.
— Ага, особенно на трассе, — не удержался я. — После чего прекрасно договорились за нашей спиной с Красильниковыми, даже не поинтересовавшись нашим мнением.
— А зачем им интересоваться? Вы — слабые, — заметил Зырянов. — Вы позволили себя выставить из Рода, оставив все твоему двоюродному брату. Замечу: все, что было накоплено вашими общими предками. Да, Владислав сильнее и у него больше прав, но вы не должны были им все оставлять.
— На настоящий момент нам важнее независимость. Есть причина.
— Я тебе вот только что сказал, к чему ваша независимость приведет. Как только вы окончательно отделитесь от Вьюгиных, Власов наложит на тебя лапу. И на твой Прокол. Как только его засветишь, так сразу и наложит. И не говори мне, что Прокола нет, не поверю. И Вьюгины в последнее время активничают, чтобы вас не отпускать. Тоже, значит, что-то узнали.
— Там другая причина, — я поморщился. — Гадкая. И уверяю вас, Григорий Савельевич, с выгодой Рода не связанная.
Прокол, конечно, засветить сложно, но не невозможно. Если сдавать алхимию, рано или поздно Власов может сообразить, где я беру ингредиенты. Это неприятно. Прекрасно работающая схема начала показывать свои темные стороны. Нужно было что-то решать. Вспомнив, чем занимается Зырянов, я ему предложил:
— Давайте, Григорий Савельевич, мы вас наймем?
— В каком смысле?
— В прямом. Род Песцовых наймет род Зыряновых на охрану.
Зырянов скривился и потер ухо.
— Вообще-то я хотел тебя отговорить рвать связи с Вьюгиными. Чем ты собираешься со мной расплачиваться?
— Алхимией, — предложил я. — Есть обычные зелья, есть редкие. И вам они будут идти со скидкой, скажем, в тридцать процентов от того, что стоит на сайтах интернет-магазинов. Прямая выгода же?
— Власову ты сдаешь за пятьдесят, — хмыкнул он.
— Не знал, что вы в курсе таких подробностей, — невозмутимо ответил я. — Но Власов дает реальные деньги, с вами я договариваюсь на услугу.
— Предложение, конечно, интересное, — ответил Зырянов, — но я не уверен, что для меня имеет смысл закусываться с Власовым. Вот если бы вы присоединились к нашему Роду…
Я рассмеялся.
— Григорий Савельевич, это несерьезно. Но, я думаю, дядя возражать не будет, если вы вольетесь в наш.
Теперь уже рассмеялся он.
— Нет, Илья, если бы я был уверен, что у вас Дарьей что-то срастется, я бы, пожалуй, пошел на такой шаг, — отсмеявшись сказал он. — Я понимаю, что, скорее всего, мои внуки будут носить другую фамилию. Но сейчас мой Род в куда более выигрышной позиции, чем твой, уж прости старика за прямоту. По алхимии у меня есть договор на закупки на очень выгодных условиях. Ты такое количество не потянешь.
— Вы уверены, Григорий Савельевич? Мне, напротив, кажется, что вы не переварите все, что я произведу.
— Илья, будешь часто шастать к Проколу — покажешь, где он находится. Так что твои слова о количестве сказаны очень сгоряча.
— За это не переживайте. По цене мы договоримся. Качество у меня однозначно лучше, чем у любого Рода, с которым у вас договор. Единственное — лицензии нет, так если по договору внутри Родов, она и не нужна.
Я говорил, а одновременно лихорадочно размышлял на тему, что можно, а что нельзя говорить Зырянову. Нужен некий баланс, чтобы он решил, что ему куда выгодней за нас впрягаться, чем постоять в стороне и посмотреть. Договор с Зыряновым имел еще один плюс: можно было представить так, как будто бы они мне привозили исходники. И в качестве компаньона для похода в Прокол он был предпочтительней дяди Володи, и не только потому, что последний совсем скоро будет принадлежать к враждебному Роду. Зырянов сам по себе представлял сильную боевую единицу, вот только у него был свой Род и свои интересы.
— А знаете что, Григорий Савельевич, приглашу-ка я вас в гости…
— На пустой участок? — хмыкнул он.
— На пустой участок, — согласился я. — Поговорите с дядей, решите сами. Но приглашу при одном условии. Вы дадите клятву, что все, что вы там увидите и о чем догадаетесь, вы никому не расскажете.