— Не совсем естественное — заметил я. — Кстати, в этих трех княжеских семействах, которые ты выявил, целители были тоже из Живетьевых?
— Да какая разница?
— Большая. Стало бы понятно, участвуют в этом все целители или конкретный род.
— Проверить надо, — согласился Зырянов.
— Я не смотрел. Даже в голову не пришло, — признался Олег. — Теперь с вами, Григорий Савельевич. Вы давали клятву, что все, что вы услышите в процессе работы на нас, никуда дальше не уйдет.
— Олег Васильевич, оскорбить хотите? Я от своих слов никогда не отказывался, а эти еще подтверждены магией.
— Я не о том, Григорий Савельевич. Вы же клятву давали, когда служили. Она бессрочная. А мы собираемся противодействовать императорской операции.
— Я клятву давал государству, а не конкретному императорскому Роду, который сейчас действует во вред стране. Конечно, они усиливают позиции, но качество одаренных будет падать.
— Вы можете разорвать договор с нами, — предложил Олег, — потому что, когда мы его заключали, ни вы, ни мы не представляли масштабов проблемы.
— Договор заключен, и не в моем характере его разрывать при полученной предоплате. Илья Дарье заклинание передал — значит, я отработаю и свою часть договора полностью. Единственно, добавлю даже не просьбу, а требование: держаться от Дарьи подальше. Думаю, не надо объяснять почему?
— Не надо, — согласился Олег. — Будь Илья просто сыном Сони, у него был бы шанс остаться в стороне, но как наследника Шелагиных его загасят при первых же подозрениях. И под замес попадут все, кто рядом. Когда вчера эта картина нарисовалась, я в ужас пришел. Я-то раньше думал: снимем блоки, да ткнем отцу в нос. Мол, пригрел змею, которая только о собственном благе думает. В результате ее действий позиция рода не просто ухудшится, а рухнет. А на самом-то деле она и род оставлять не планировала, тварь.
Зырянов нетерпеливо покивал, соглашаясь с Олегом, и бросил:
— По-хорошему надо Шелагиным сказать.
— Не поверят, — покрутил Олег головой. — У Вьюгиных теперь репутация жуликов, а на Илью, который считается сыном Федорова, еще и падает тень от чужих махинаций. Тот же Греков заявит, что княжеское семейство пытаются обманом втянуть в противостояние с императором. И скажет, что было подтверждение от независимого целителя, что Илья — не сын Шелагиных.
— И противопоставить им будет нечего, — добавил я. — Только мои слова. Вот когда я увижу чужие блоки и смогу их снять, будет доказательство. И еще, Олег, я подумал, что если блоки умеют ставить только Живетьевы, а остальные лишь их видят, то не могло ли это быть следствием того, что на императорских землях что-то откопали? Или на землях Живетьевых? Скорее всего, речь идет о дисках, проигрыватель для которых мы выкопали у Шелагиных.
Потому что, если бы стало известно о модулях или кристаллах, они не имели бы свободного хождения. А вот подписанные диски со всякой ерундой логично было бы вбросить на рынок — даже если еще кто сможет проиграть, ничего полезного не найдут. Или вообще было выкопано что-то вроде древнего учебника. И тогда выходит, что кто-то еще разбирается в языке Древних.
— Они могли и сами дойти, — скептически сказал Зырянов. — Не думаешь же ты, что все заклинания изначально были кем-то выданы? Твою гипотезу и не проверить никак, потому что не определен ни временной промежуток, ни предмет поиска. Будем исходить из того, что кто-то головастый у Живетьевых сообразил, как с пользой для Рода повернуть принципы целительства. А значит, тебе нужно держаться подальше от Живетьевых.
— Подальше не получится, — ответил я. — У меня намечено рандеву с главой этого Рода.
Глава 27
В Прокол мы все-таки пошли. Проблемы проблемами, а от бездействия они не решатся. В этот раз направление выбрали противоположное от реки и решили идти не больше трех часов. Шесть часов — полноценный изнаночный поход, как сказал Зырянов, и причин не верить Дашиному отцу у меня не было.
Продвигались мы медленно, потому что я греб все полезное. Забил свой рюкзак, поменялся с Олегом и принялся забивать уже его. Обшаривал я все вокруг себя, вдаль не смотрел, полагаясь в этом отношении на Зырянова, и тот не подвел: первым заметил полосу леса вдалеке.
— Идем осторожнее, — предупредил он. — Лес — место повышенной опасности. Если что, в него сегодня соваться не будем. Да и по времени выходит на пределе.