Географы также не стремились польстить Монголии, поместив ее в центре так называемого «мертвого сердца Азии». В соответствии с их классификацией Монголия является холодной пустыней. Эти унылые, суровые и пустынные края настолько далеки от побережья, что океан не смягчает климата, так что все живое вынуждено приспосабливаться к крайне континентальным условиям. Вегетационный период составляет всего четыре месяца, и на более чем половине территории сохраняется вечная мерзлота. Зимой температура падает до минус тридцати пяти градусов Цельсия и до марта не поднимается выше нуля. Вследствие этого у некоторых видов грызунов и копытных беременность продолжается на месяц дольше, чем в нормальных условиях, а пушистый сурок (о котором мы подробнее расскажем позднее) до июля ходит в зимней шерсти, а затем линяет и вскоре вновь отращивает теплую шубку. В декабре небольшие реки вымерзают до самого дна, а в долинах собирается тяжелая масса очень холодного воздуха, из-за чего в высокогорных районах часто оказывается теплее, чем в долинах, где были зафиксированы температуры до минус 55 градусов. По статистике, среднегодовая температура в Улан-Баторе, расположенном в центральной части северной Монголии, на берегах реки Туул, составляет 3 градуса ниже нуля.
Лето часто пугает резкими и неожиданными изменениями погоды. Чарльз Боуден, первый англоязычный автор, написавший историю современной Монголии[1] (книга появилась не так давно, в 1968 году), цитирует русского географа, описавшего период продолжительностью в пятнадцать часов в столице страны в июне 1942 года. Был теплый, спокойный солнечный вечер, неожиданно налетел ветер со скоростью 60 миль в час (97 км/ч), который принес с собой пыль и туман, и почти все небо затянуло облаками. Буря продолжалась всего час. Потом небо прояснилось, ветер прекратился и стали видны звезды. Между часом и двумя часами ночи прошли ливневые дожди, и на следующее утро небо снова было покрыто тучами. К 9 утра стало туманно, пошел снег, а температура была 1 градус.
За семьсот лет до этого первый из европейцев, оставивших письменные отзывы о Монголии, францисканский монах Джованни дель Плано Карпини лично пережил суровость монгольского лета, совершая вместе с монгольскими проводниками форсированный переход через степи, — они стремились успеть в Монголию к моменту провозглашения внука Чингисхана каганом, чтобы Карпини мог наблюдать церемонию. Тучный шестидесятилетний монах с трудом переносил долгие верховые переходы. Он заболел еще в самом начале путешествия, и ему пришлось пересечь материк, страдая от тряски на низкорослых монгольских лошадках, из которых, как он впоследствии отмечал, ему часто подбирали наихудших. Карпини отправился в путь в пасхальное воскресенье 1245 года, направленный папой Иннокентием IV под предлогом передачи послания монгольскому императору. В действительности же задача Карпини состояла в том, чтобы провести разведку и узнать о военных и политических намерениях монголов. Двумя годами позже монах благополучно вернулся и проехал по всей Северной Европе, где выступал перед публикой, предостерегая об опасностях монгольского вторжения. Карпини был весьма проницательным наблюдателем. «Погода там поразительно неустойчива», — сообщал Карпини в своей работе «История монгалов, именуемых нами татарами».
Именно среди лета, когда в других странах обычно бывает в изобилии наивысшая теплота, там бывают сильные громы и молнии, которые убивают очень многих людей. В то же время там падают также в изобилии снега. Бывают там также столь сильные бури с весьма холодными ветрами, что иногда люди едва с затруднением могут ездить верхом[2].
Когда Карпини и его спутники наконец добрались до лагеря императора, им пришлось пригнуться к земле, а потом и лечь ничком: «от силы ветра лежали распростертые на земле и вследствие обилия пыли отнюдь не могли смотреть». Между избранием кагана и собственно церемонией коронации разбушевалась страшная гроза с градом. Внезапное таяние огромного количества града привело к ливневому паводку, в результате которого утонули 160 человек; кроме того, потоком смыло несколько жилищ и пострадало много имущества. «И чтобы сделать краткое заключение об этой земле, она велика, но в других отношениях, как мы видели собственными глазами (так как странствовали по ней, ездя кругом, пять месяцев с половиной), гораздо хуже, чем мы могли бы высказать».
Из-за удаленности от моря влажность воздуха в Монголии очень низкая. Поэтому, несмотря на то что зимы стоят весьма суровые, снега выпадает сравнительно мало, как правило, менее трех футов. Как с удивлением отмечали иностранные путешественники еще со времен Карпини, здешние лошади научились разгребать снег копытами, чтобы добыть себе пищу. Там мало что удается откопать — жалкое количество промерзшей жухлой травы, — но им этого достаточно. Естественный отбор приводит к тому, что выживают самые выносливые животные, и ни одному монгольскому пастуху и в голову не придет гнать коней в укрытие просто потому, что стоит суровая зима и температура ниже нуля. Опасения пастухов вызывают в основном снежные бураны поздней весной, когда лошади после нескольких месяцев полуголодного существования ослабели так, что им уже не расчистить копытами снег. Это становится настоящей катастрофой, и тысячи лошадей погибают.
1
В книге «Современная история Монголии» Боуден пишет: «Возможно, во всей истории цивилизованного мира белых страниц меньше, чем в истории Монголии XIX века». —
2
Здесь и далее цитируется по изданию: