– Нашей госпожи Сизигамбес, великой матери кшатра Дараявуша.
– Она не убежала?
– Нет, великий, – вздохнул евнух. – Она в шатре. С ней жена правителя, прекрасная Сатира и дети Дараявуша.
Александр слез осторожно на землю, стараясь не наступать на поврежденную ногу. Шагнул вперед, но не решился заглянуть под полог.
– Что же ты? Входи! – потребовал Гефестион. – Ты победитель. Все здесь принадлежит тебе.
– Она же – правительница, – мялся Александр. Приказал евнуху: – Доложи госпоже обо мне. Скажи: прибыл Александр из Пеллы, сын Филиппа Македонского…
– О, Зевс-Громовержец, – рассмеялся Гефестион, тряхнув черными длинными кудрями. – Неужели ты будешь и рабам докладывать о своем появлении?
Он соскочил с коня, решительно откинул полог и вошел первым. Александр последовал за ним. В полумраке шатра, прижавшись друг к другу, стояли женщины в роскошных одеяниях, увешанные золотыми украшениями. Они завыли и упали к ногам Гефестиона. Тот отступил, смущенно пожав плечами. Одна из женщин подползла к нему и взмолилась, протягивая руки:
– Пощади нас, победитель. Пощади невинных детей. Мы не воины, мы не хотели тебе зла, но мы в твоей власти.
– Ты не к тому обращаешься, – пятился Гефестион.
Женщина растерялась. Глядела то на него, то на Александра. Один красавец, высокий, в дорогой пурпурной одежде, с золотым ожерельем, с золотыми браслетами на руках. Именно его она приняла за командующего македонской армией. Второй ниже ростом, коренастый, сухой. Одет просто. На запястьях воинские кожаные стяжки. Разве это правитель?
– Он тоже Александр, – усмехнулся гегемон. – Поднимись, женщина. Твой сан не позволяет валяться у нас в ногах. – Чтобы замять неловкое положение окликнул Леонната: – Позаботься о пленницах. Нет, они не пленницы, – подумав, сказал он. – Они – мои гости. Я оставляю им все привилегии и звания, всех слуг и все имущество.
– А что там за малыш прячется? – увидел глазастый Гефестион маленького мальчика лет шести, притаившегося за спинами женщин. – Иди сюда.
Малыш, разинув рот, несмело подошел к воинам. Женщины вновь заскулили. Александр нагнулся и подхватил малыша на руки.
– Ты кто?
– Сын правителя, – ответил мальчик робко.
– Вот как, – Александр поцеловал его в пухлую щечку. – Тогда ты будешь моим племянником.
Он опустил малыша, и тот сразу же бросился к матери.
– Александр, – в шатер просунулась голова Клита. – Прибыл Парменион. Он привез сокровище, от которого ты потеряешь дар речи.
– Я не теряю дар речи при виде золота, – небрежно ответил гегемон.
– А я и не говорил о золоте.
– Что же тогда? – не понял он.
– Пойдем, сам увидишь.
– Леоннат, проследи за всем, что я приказал, – бросил быстро гегемон. – И разреши им похоронить своих близких по всем обрядам.
Черный Клит ждал возле небольшого, но красивого пурпурного шатра. Загадочно улыбался одними глазами. Когда Александр приблизился, полог шатра откинулся в сторону, и оттуда появилась стройная женщина необычной красоты. На вид ей можно дать около тридцати, но время нисколько не тронула нежное лицо, строгое, слегка вытянутое. Большие темные глаза выражали печаль и испуг.
– Барсина! – воскликнули изумленно разом Александр и Гефестион.
Женщина покорно и грациозно принялась опускаться на колени перед победителем.
– Нет, – опомнившись, потребовал Александр.
– Я в твоей власти, – сказала она грудным бархатным голосом, склонив голову.
Александр густо покраснел, пытался что-то ответить, но у него никак не получалось. Наконец он произнес глухо:
– Ты не пленница.
Повернулся, намереваясь уйти.
– Как с ней поступить? – окликнул его черный воин.
Александр метнул в него гневный взгляд и раздраженно прокричал:
– Я же сказал: она – свободна.
Женщина юркнула обратно в шатер. Подъехали Исмен и Томирис. Исмен вел за собой коня Клита.
– Спасибо, – буркнул черный воин, взобравшись на коня, и сердито произнес: – Вот и впал в немилость. А хотел обрадовать… – Он повернулся к Томирис: – Девочка, у меня к тебе просьба: пригляди за этой женщиной. Слуги ее разбежались, а она – очень ценный трофей. Упаси Громовержец, кто ее обидит… Александр за один ее волос всем головы снесет без разбору.
– Кто она такая? – удивилась Томирис.
– Барсина, дочь сатрапа Артабаза. Да, и еще вдова вашего друга – Мемнона.
– Но почему Александр разозлился на тебя? – не мог понять Исмен.
– Когда-то они с Барсиной хорошо знали друг друга, слишком хорошо. Эй! – вдруг встрепенулся Клит. – Я вам ничего не говорил!
Фиссалийцы из Дамаска привели огромный обоз, брошенный персидской армией. Помимо множества повозок с добром, несколько великолепных колесниц, покрытых тонкой резьбой и позолотой, пригнали табун отменных коней, рогатый скот и пленников. Среди плененных оказались триста двадцать девять придворных музыкантов и танцовщиц, двести семьдесят семь поваров, сорок шесть мастеров для плетения венков, двадцать девять поваров, обученных специально для приготовления жареного мяса, тринадцать молочников, умевших готовить отличные сыры и взбивать сливки, семнадцать виноделов, семьдесят виночерпиев, определявших по одному запаху сорт вина и выдержку, сорок человек для приготовления ароматных мазей, и множество других мастеров.