Почему он каждый ее поступок истолковывал плохо? Решил, например, что она разыгрывает его, притворяясь, будто в восторге от их путешествия по Челси. Может, она просто страдает от особого рода снобизма?
Глядя на дно стакана с пивом, он вздохнул: «Если бы ее глаза не напоминали мне глаза Лиз, с их необыкновенным внутренним светом, я бы и думать забыл о Фионе Бартон».
На обратном пути в офис он, заметив пустую телефонную будку, спонтанно зашел в нее и набрал номер телефона Джун:
— Может, пообедаем сегодня вдвоем, дорогая?
— Фред, я не могу. Ко мне придет подруга. Я бы пригласила тебя присоединиться к нам, но она из моего городка, где редактирует справочник для девушек, кроме того что преподает в школе, так что вряд ли вы понравитесь друг другу.
— Спасибо, что предупредила. Встретимся в другое время. Я позвоню тебе на неделе.
— Отлично, — легко согласилась Джун.
Депрессия окутала его словно вязкий туман. Это случалось уже не в первый раз — он звонил Джун вот так, повинуясь настроению, а она оказывалась занята. Вместо легкого разочарования — пустота. И это всего лишь потому, что она не смогла встретиться с ним сегодня. Кого винить, как не себя? Почему он был таким неразумным и до сих пор не сделал ей предложения? А если бы Джун отказала, он, по крайней мере, знал бы, как обстоят дела.
Фред представил, как бы они зажили вместе. Он возвращался бы в уютный дом, а не в холостяцкую берлогу, они бы вместе строили планы, и он бы никогда не чувствовал себя одиноким по выходным. Чем больше Фред размышлял об этом, тем привлекательнее это выглядело. Он был почти готов броситься назад к телефонной будке и тут же сделать ей предложение!
Фиона, не подозревая, какую бурю чувств вызвал ее звонок, поставила вопросительный знак напротив имени Фреда Гардинера в списке приглашенных и весело продолжала обзванивать гостей.
Она ощущала себя счастливой и уверенной, что в этот раз замужество будет удачным. В ее чувстве к Бобби просматривалось что-то основательное и здравомыслящее. Это было похоже на то, если бы она нашла очаровательного заблудившегося ребенка и отвела его домой. Он так по-мальчишески радовался ее подаркам. Когда они поехали выбирать ему машину, Бобби ужасно побледнел: «Фиона, ты балуешь меня. Ты так добра ко мне. Я этого не заслужил». Она могла поклясться, что увидела слезы в его глазах.
Фиона встретилась с его братом и леди Куорли и едва смогла сдержаться, покоробленная фальшивыми комплиментами. Она вспомнила, как всегда были скупы все члены семьи по отношению к бедному Бобби! И как приятно сознавать, что ему больше не придется заискивать перед ними!
Только она закончила названивать приглашенным, как портье сообщил, что мистер Ивс поднимается к ней в номер. Она опрометью бросилась в спальню и достала плоский пакет из ящика туалетного столика. Сегодня утром, прогуливаясь по Бонд-стрит после визита в салон красоты, она заметила сапфировые запонки в витрине ювелирного магазинчика. Прекрасный сюрприз для Бобби!
Фиона спрятала руки за спину, когда он вошел в комнату. Они поцеловались, и счастливая невеста лукаво улыбнулась:
— В какой руке?
Ей так нравилось играть в эти детские игры с теми, кому она хотела сделать подарок.
Бобби чуть слышно вздохнул:
— Правая.
— Получай тогда…
— Фиона, это так мило с твоей стороны, но ты меня избалуешь, — упрекнул он, заглядывая в кожаный футляр. Из-за своего долгого общения с ростовщиками Бобби легко подсчитал, что за эти запонки она заплатила несколько сотен фунтов.
— Дорогой, разве они тебе не нравятся?
— Они просто чудесные, — уверил Бобби, пытаясь незаметно определить, не слишком ли эти штучки вызывающи, как и роскошный золотой портсигар, в настоящий момент покоящийся во внутреннем кармане пиджака. Виктор даже вздрогнул, когда в первый раз увидел столь дорогую вещь. Да, после того как они с Фионой поженятся, следует настоять, чтобы она брала его с собой, собираясь делать «мужские» покупки. К счастью, он оказался рядом, когда взбалмошная миллионерша отправилась покупать ему машину. Поэтому он выбрал спокойную серую модель вместо вульгарно красной, которую Фиона нашла веселенькой и броской. — Какая программа на сегодняшний вечер, моя радость?
— Мы обещали сыграть в бридж у Маккензи. А вечером пойдем на новое шоу в «Друри-Лейн». Помнишь, ты как-то сказал, что хотел бы его посмотреть.
Бобби почувствовал прилив благодарности к будущей супруге. Он очень любил бридж. Но прежде удовольствие от игры портила изнурительная необходимость экономить каждый фунт из-за страха проигрыша. Теперь ему не приходилось стыдливо отводить глаза, когда хозяйка предлагала повысить ставки. И на американский мюзикл ему тоже хотелось попасть. В общем и целом жизнь с Фионой обещала быть чрезвычайно приятной, если только он сможет забыть огненные волосы Линды и призывный блеск ее глаз.