Катри мог позволить себе краткий отдых – первая часть его замысла успешно претворена в реальность. Пограничный Мир подвластен Магу – всецело. Властитель и Король, Хурру и Видящие превращены в покорных вассалов, причём противостоящих и соревнующихся – так надёжнее: свет неотделим от тени, холод от тепла. Любые весы должны быть уравновешены, иначе одна из чаш перевесит, и кто тогда скажет наверняка, к чему это приведёт?
Дворец для Лесного Мага, светоча мудрости, победителя Детей Пустыни и пиратов Дальних морей, и прочая, и прочая, был выстроен за время отсутствия Катри. Выстроен быстро и красиво – по возвращении Эндар испытал чувство приятного удивления. Конечно, он мог бы сотворить себе жилище и сам, действуя по многовековой привычке. Однако то, что для него трудились в поте лица тысячи разумных, подгоняемые почитанием его власти и страхом перед его властью, было новым, неожиданным и ...приятным. Да, приятным! Приятным! Всю свою прежнюю жизнь, исполненную долга и вечной борьбы, Маг провёл где-то в горних сферах, лишь изредка скользя безразличным беглым взглядом по суете бесчисленных Обитаемых Миров. Что ему было до них! А оказывается...
Приятным было и то, что всё во дворце делали живые слуги и служанки – его, Катри, слуги. Опять-таки, магия легко предоставила бы Эндару всё необходимое – как раньше, но подвластные тебе люди, такие же Носители Разума, хоть и юного ещё... Магу приятно было наблюдать за проворными движениями рабов, менявших блюда и напитки во время пира, который состоялся в его новом жилище сразу по возвращении Катри из Великой Пустыни – то ли новоселье, то ли чествование победителя, то ли всё вместе взятое. Приятно было наблюдать за гибкими телами девушек-танцовщиц, плавно двигающимися в такт тягучей завораживающей музыке – сознавая при этом, что красота их также принадлежит ему, Магу по имени Эндар. И этой ночью постель Катри грели сразу четыре молодые красавицы – две светловолосые танцовщицы-хамахерийки и две бывшие наложницы из гарема Князя Песков, смуглые, с длинными чёрными волосами и чуть раскосыми глазами. Законная добыча победителя – нравы средневековья просты и незатейливы. Измученные ненасытной любовью Мага девушки крепко спали, свернувшись тёплыми клубочками на огромном ложе.
Эндару доводилось и раньше подчинять магией своей колдовской воле разумы обитателей Юных Миров – коль скоро в этом возникала необходимость. Например, если действия этих самых разумных представляли собой в известной степени помеху, или для их же собственного блага (в понимании самого Мага), или как в том полузабытом случае с Лю. Но всегда (за исключением спасения Лю) Алый воздействовал на них точно так же, как на любую неразумную стихию, сила которой вдруг встала поперёк его, Мага, дороги, не испытывая при этом никаких иных чувств, кроме ощущения правильности своих действий – какое там удовлетворение. Человек защищает своё тело от холодного ветра или дождя – это же так естественно! И никогда до сего времени не посещало Мага наслаждение от понимания своей власти, причём без прямого использования чародейства. Обитатели Пограничного Мира признали в нём посланника сил почти божественных; и аура всеобщего поклонения ласкала и нежила. Эндар и не предполагал, что такое может настолько ему понравиться. Впервые Катри испытал подобное, когда вошёл в главные ворота столицы, возвращаясь с Юга. Мага встречали толпы, он шагал по цветам, которые летели со всех сторон ему под ноги. Хотя нет, это был уже второй раз. Первый – это когда Эндар вместе с Хауром сошли с борта крейсера в гавани Хамахеры после взятия Шемреза. Да, именно тогда вкусил он действительно впервые пряной ауры ликования, восхищения и преклонения, центром которого был Маг по имени Эндар (или Катри – имя не имеет никакого значения).
А пиршество удалось на славу. Нет, оно совсем не походило на тот памятный Пир Победителей во дворце Владычицы Тенэйи, где всё и вся пронизывала тончайшая паутина высокого волшебства. Застолье в Хамахере, очень быстро перешедшее в разнузданную оргию, поражало первобытной яростной жаждой наслаждений и простотой нравов Молодого Мира. Хмельное лилось рекой; – в прямом смысле этого слова – струйки изысканных вин, перемешанных с грубым пивом, стекали со столов на пол, образуя разноцветные лужи. Мясо жареной целиком дичи резали извлечёнными из-за поясов кинжалами или просто рвали руками. Упившихся гостей бережно оттаскивали в специально отведённые для этого укромные уголки под надзор бдительных слуг, где перепившие мирно почивали сном праведников. Под ногами со звоном катались пустые чаши и кубки, путаясь под ногами снующих рабов. Пару раз вспыхивали рождённые опьянением беспричинные ссоры, даже сверкала сталь обнажённых клинков, однако казавшееся неизбежным кровопускание умело предотвращали дюжие воины, задачей которых как раз и являлось не допустить превращения пиршества в побоище. Драчунов утихомиривали отработанным способом – принудительно напаивая их до полного бесчувствия. Приглянувшихся молоденьких служанок, имевших на соблазнительных телах минимум ткани, брали прямо тут же, между низкими столами тяжёлого дерева, на устилавших пол коврах. Сопротивление девушек жадным рукам выглядело наигранным и являлось частью традиционного ритуала – женщины полностью принимали правила грубой игры мужчин. Выкрики, визг, звон бокалов, музыка – достаточно примитивная – всё сливалось в единый многоголосый шум, оглушающий и возбуждающий одновременно.
Среди всеобщего разгула только трое не теряли головы: сам Катри, Верховный Жрец Храма Хурру и Властитель Хамахеры. Да, Хаур-Волк...
Осторожность давно уже вошла в кровь и плоть Эндара и особенно обострилась здесь, в Пограничном Мире. Вселившись в свой новый дворец, Катри первым делом просмотрел его стены – и то, что за стенами. И без всякого удивления Маг обнаружил несколько тайных ходов, берущих начало в городе, среди путаной паутины кривых улочек предместья, и заканчивавшихся в разных помещениях дворца перед плитами стен. Плиты эти имели свойство отодвигаться, стоило лишь особым образом и в определённом порядке нажать на несколько выступов – как снаружи, так и изнутри. Лесной Маг ничего не сказал о своём открытии Властителю – не бывает ручных волков. Он просто завалил все ходы поплывшей по его воле землёй – причём в трёх случаях вместе с засевшими в потаённых проходах соглядатаями. Несчастные не успели даже вскрикнуть, когда на их головы рухнул потолок, а стены сомкнулись, словно беспощадные объятия удава. Что ж, иллюзий питать не стоило – хищник остаётся хищником, и он не преминёт укусить кормящую его руку, представься на то возможность. Иного от средневекового владыки Эндар и не ожидал.