Если честно для нее это было загадочно и подозрительно. Насколько она знала, а слышала она от бабушки про яснооких немного, то они просто видят магию и магический путь. То есть могут рассказать, кто такой и с чем его едят тот маг, который умудрился попасть к нему на глаза. Еще мог сказать, чьих рук дело, какая-нибудь гадость, наведенная на человека, скот или деревню. В редких случаях, если дар был очень сильным, мог рассказать будущее одаренного силой человека или даже его конец. Но, чтоб ясноокие поддерживали, или делились силой с магом во время проведения ритуала?! Такого она не слышала никогда. А если бабушка ей о подобном не рассказывала, то и она о таком и слыхом не слыхивала.
Антип прошептал странные слова на непонятном Миладе языке и подошел к Лесе, сделал тоненький небольшой разрез на ладони и набрал немного крови.
— Центр выписывай ее кровью, — сказал он.
— Да знаю я, знаю, — вздохнула травница, и сделала пару штрихов, обводя указательным пальцем, смоченным в крови Леси, центральную руну.
— А Владимира кровь разве не нужна? — спохватилась она.
— Нет. Она без него и не уйдет, — ответил Антип.
— А может, все-таки, резанем ему ладошку, за компанию, а?
— Слушай, и откуда в тебе столько кровожадности, Светлая? — повысил голос Антип.
— Нервы, дедушка. Нервы, — постаралась успокоить она старика, а то мало ли что?
Она обтерла ладони светлой тряпицей, расплела волосы и встала в центр круга, приготовившись ко всему на свете. На всякий случай.
Ее тут же охватило странное ощущение. Кожу закололо тысячей маленьких острых льдинок. Они впивались, словно иголки. Боль терпимая, но ощущения не из приятных. Антип занял позиции за кругом, что-то беспрестанно шепча себе под нос. Постаравшись отвлечься от ненужных размышлений, ведь теперь каждая секунда на счету, Милада глубоко вздохнула и стала произносить текст древнего призыва заблудшей души, обязанной вернуться к телу. Она говорила нараспев, гласные тянулись, одно слово перерастало в другое. Очертания круга вспыхнули яркой искрой, и контур подернулся дымкой. Последние слова-песни заговора прозвучали на высокой ноте, тело девушки обмякло и осело на пол, отсеченное от Антипа дымовой завесой.
— Вот же незадача! — выругалась магичка, обозрев сплошную туманную пустоту. — Хотела попутешествовать? Получи путевку на грань! Черт бы побрал мое колоссальное везение!
Милада осмотрелась. Ей очень хотелось верить, что ее выкинуло неподалеку от Леси с Самойловым. «Так, за спиной черная дыра. Через нее и вернемся обратно», — рассуждала она. Впереди девушка заметила две неясные фигурки.
— Ну кто бы сомневался, что они и тут вместе будут?
Милада побежала, рассудив, что, чем скорее они отсюда выберутся, тем быстрее она надерет им задницы. Голова Самойлова покоилась на коленях Леси. «Тоже мне, умирающий лебедь» — подумала Милада. сама Леся находилась в состоянии полусна. Травница решила особо не церемониться и потрясла подругу за плечо.
— Ну что, голубки, выбираться будем? — Леся удивленно моргала, пытаясь понять что перед ней: мираж или реальность.
— Милада, ты? — Спросила она.
— Нет, не я. Дух твоей давно почившей бабушки! Поднимайтесь поживее, а то мне что-то не особо хочется торчать здесь целую вечность. Тут и развлечений особых нет. Только души пугать. Да и тех, смотрю, дефицит.
— Но, Владимир без сознания, — неуверенно произнесла Леся.
— И что? — Милада подняла чернявую бровь, — хочешь сказать, что его душа будет намного тяжелее, чем пьяный Атан? Его же мы до кровати дотащили. А тут и нести недолго.
Видимо Милада погорячилась, говоря, что Атан тяжелее. Во всяком случае, Владимир был ничуть не легче. Взвалив его, если можно так выразиться, тело к себе на плечи девушки неожиданно для себя поняли, что до пролома им идти и идти. Вернее, тащить и тащить. Милада ругалась так, что изредка появляющиеся души краснели, как маков цвет и ретировались с завидной скоростью.
— Вот это у тебя душонка грешная, Самойлов. А так сразу и не скажешь. Тихий такой, спокойный, мечта девушек. Эх, блин, дожилась! Мужика на себе тащу. Словно тягловая лошадь, ей богу!
Самойлов, естественно, молчал по причине бессознательного состояния. Милада помолчала немного, а потом обратилась к Лесе.