Теперь пришел черед Фелис задумчиво посмотреть на оппонента, оценивая соотношение сил. Драка получилась бы впечатляющей, если не считать чрезмерной тесноты и факта, что тогда-то она однозначно выдаст себя с головой. Вампир и так не испытывает восторга от общения с ней, а уж узнай он, что она дикарка...
Видя, что нахальная визитерша и не думает уходить, мужчина молча схватил надоевшую гостью за голую руку повыше локтя и потащил к двери. Фелис тоже безмолвно терпела жесткое кольцо холодных пальцев, уже зная, что за неплотно прикрытой створкой Борея ожидает сюрприз.
- - -
Все свои видения Кира делила на три типа. Тип первый - яркая, объемная, порой пугающая картина будущего, приходящая во сне или сопровождающаяся обмороком. Тип второй - легкая зарисовка вроде недавнего видения со свадьбой, появляющаяся мимолетно, при взгляде либо прикосновении к объекту, связанному с видением. Тип третий - сознательно вызванный или, вернее, выуженный из памяти объекта момент, как правило, уже произошедший. Строго говоря, это и не видение вовсе, а нечто сродни телепатии, которой девушка, как большинство единственных, владела с детства. У одних единственных телепатические возможности не простираются дальше общения с соплеменниками, у других органично сплетаются с Даром и развиваются до гордого звания "профессиональный телепат", а у редкого исключения трансформируются в новую способность. Достойного чтеца мыслей из Киры не получилось, зато со временем она научилась добывать необходимую информацию прикоснувшись к объекту и вызвав нужную картинку из его воспоминаний. Если сам человек не телепат, то он ничего не замечал.
Всю дорогу до дома Фелисити девушка бессовестно висла на своём герое, без умолку болтала о всякой чепухе, не обращая внимания на вялое поддакивание невпопад, - но лишь затем, чтобы выяснить, где живет вампир, и четко выстроить маршрут. Тара велика, но Кира надеялась, что всё же не настолько и что тот, кого она не чаяла встретить, не оказался в северном округе проездом.
К счастью, симпатичный Борей жил не слишком далеко, и девушка, руководствуясь его воспоминаниями, без проблем добралась до нужной улицы, забитой неприметными, похожими друг на друга домами. Без колебаний скользнула в единственный подъезд одного из них, подобрав юбку, легко взбежала по скрипучей лестнице, окинула изучающим взглядом четыре обшарпанные двери.
"Боги, какая нищета!"
Нельзя сказать, что там, где она прожила шестьсот с хвостиком лет, у неё были роскошные апартаменты. Вот в прошлой жизни да - и уютная спальня, и старинный замок, и лесные угодья вокруг, и личный экипаж, и полная гардеробная нарядов на все случаи жизни...
"И мои родители... Как странно, я даже не помню их лиц. - Кира привычно забросила удочку в бескрайнее море своих и чужих воспоминаний, но образы матери и отца почему-то не всплыли, будто погребенные под толстым слоем бесчисленных видений. Девушка недоуменно нахмурилась, шагнула к двери с криво нацарапанной цифрой 7, подняла руку, намереваясь постучать. - Я не знаю, что с ними стало, сохранился ли наш фамильный замок. Мне сказали, что для семьи я умерла и поэтому больше никогда их не увижу. А теперь... столько лет прошло, даже единственные не живут так долго. Наверняка все давно умерли".
Из узкой темной щели между не до конца закрытой створкой и косяком сочились сквозняк и голоса. Кира замерла, так и не коснувшись костяшкой пальца потрескавшегося дерева. Словно назло, стоило девушке опустить руку и прислушаться, как за дверью воцарилась возмутительная тишина. Спустя несколько секунд отчетливо зазвучали шаги - кто-то угрожающей поступью приближался к выходу и Кире. Мгновение и створка распахнулась перед самым лицом девушки.
"Мать моя!.."
- Здравствуйте, - вслух пролепетала Кира, изумленно обозревая столь вожделенного героя-одиночку в поношенных штанах и рубашке нараспашку и черноволосую волшебницу, сумевшую каким-то чудом оказаться здесь раньше. Более того, девушка явно застала спасителя в процессе выпихивания Фелисити из квартиры, что красноречиво говорило о незаладившемся общении.
"Может, мне нужен не только он, но и она? - усомнилась Кира. А иначе как объяснить, что она уже второй раз встречает вампира и дикарку вместе, особенно с учетом отношений между их племенами? - Есть в этом своеобразная ирония... Ой, нет!"
Видения о собственной кончине всегда относились ко второму типу. С той поры, как они начались, первый девушку не посещал... до сего момента.
Голова резко закружилась и Кира вынужденно подалась вперед, заставив мужчину и волшебницу единодушно отшатнуться. В тесном коридоре было как-то сумрачно и откровенно неуютно, но дощатый пол выглядел вроде бы чище, чем за пределами квартиры, да и стена рядом - какая-никакая, а опора. Падать в обморок на лестничной площадке девушке совсем не хотелось.
Мир стремительно растекался, будто разбавленная водой краска. В ушах, оглушая, звенели отчаянные крики страха, боли, ужаса. Мир уже не расплывался, мир рушился, сотрясаемый мощными ударами. Крепостные стены, простоявшие не одну тысячу лет, рассыпались, точно карточный домик от взмаха руки, белые башни превращались в гору бесполезных камней. Пыль и каменная крошка застилали глаза, забивались в нос и рот, не давая вздохнуть и заставляя надрывно кашлять. Ничего не видно, только грохот да крики накатывают волнами. В груди вместе с обезумевшим от страха сердцем бьется порождаемая инстинктом самосохранения паника, а в висках пульсирует отстраненная мысль: "Теперь я точно умру. Навсегда. Теперь этого не избежать".
Где-то вверху, в буром облаке, рассыпается белая стена. Это странно - лишь внутренним взором видеть, как, казалось бы, неприступный монолит крошится на огромные обломки и те тяжело падают вниз, на погребенный в пыли двор. Они приближаются, и шансов увернуться почти нет, потому что отскочишь от одного и угодишь под другой. Желания спастись тоже нет, сердце стучит набатом, ещё цепляясь за никому не нужное существование, а мозгу уже всё равно, он принял факт неизбежной смерти и больше не противится тому, чего не изменить. Нет мыслей, нет сил, нет чувств, кроме плавно затухающей паники.
Всё ушло и это приносит мимолётное облегчение.
Увядший листик бренного тела срывает с ветви жизни гигантская глыба неотвратимости...
- - -
- Что ты здесь делаешь?! - в порыве праведного гнева возопила я с порога.
- Тебя жду, - спокойно ответил Скар и перевернул страницу.
- Меня?! Зачем?!
- Что, уже можно не конспирироваться? - невозмутимо поинтересовался мужчина, не отрываясь от книги.
- Что?.. Зар-раза... - Я поспешно прикусила язык, сообразив, что разоряюсь как базарная торговка, уличённая в обвесе. Причем на такой же громкости и тем же тоном глубоко оскорбленной невинности.
- Ты пож... поесть принесла?
- Принесла. Себе.
- А мне не положено?
- Не положено, - огрызнулась я, от греха подальше пристраивая поднос на угол комода.
- Почему? - не отставал Скар.
- Потому что я думала, что ты сбежал.
- Куда?
- Куда-нибудь.
- Знаешь, милая, у меня был выбор: или в чем мать родила драпануть следом за вашей гостьей, или забиться в эту комнату, где осталась столь любезно пожертвованная эненом одежда. - Мужчина внимательно посмотрел на номер страницы, словно собираясь запомнить его с целью продолжить чтение на досуге, и закрыл роман. Поднял на меня серьезные до жути глаза. - Сделать сразу и то и другое никак не получалось - сигнализация уже сработала, и Мейлз мог примчаться с секунды на секунду. Кстати, твой дружок обещал прикрыть меня, если что, однако на выходе из ванной обнаружилась только эта полоумная.
- Кириен? - уточнила я. - Она тебя видела?
- Видела, - кивнул Скар. - Сначала уставилась, потом понесла какую-то чушь о моей якобы дочери...
Его дочери? Так прорицательнице известно и о Софи? И эта недоученная ясновидящая сказала ему о Софи?! Сердце предприняло попытку дезертировать в район желудка, однако рассудок ухватился за слова и недоверчивую интонацию свежеиспеченного "папаши".