Ну что же, тогда мне стоит начать играть уже сейчас, иначе весь мой план будет обречён на провал, даже не успев начаться. Я просто безумно счастлива!
- Сегодня такая чудесная погода… – залепетала я одним из тех голосков, что Тиффани так любила испытывать на моём отце. Немного смущения в голосе, чуть напуганный вид.
Спина впереди дрогнула.
Хм… Так просто? Это так мило, что в общем-то даже не так интересно…
- Здесь всё так красиво, но я немного боюсь, ведь я совсем не готова к конкурсу! У меня совсем нет нарядов. И моя причёска… О! Это так непростительно!
Что именно непростительно и почему, уточнять было не нужно. Это было совершенно неважно.
Демон пробурчал что-то неопределённое, но больше никаких эмоций не выказал.
- Значит так, тогда… - тихо, едва одними губами, пробормотала я, - а ты давно здесь?
В принципе вопрос совершенно безобиден, но он прекрасно мне подходит, так как требует хоть какого-то ответа от собеседника.
- Госпожа, нам не разрешено говорить с конкурсантками…
Угу-угу как же - как же, так я и поверила… а я чайник, я просто говорящий чайник…
И минуту назад я просто страдала слуховыми галлюцинациями. Ничего бывает.
- Да? – и на лице столько неподдельного удивления… - Как жаль… Но, ты можешь ничего не говорить! Я тебе разрешаю, - киваю в подтверждении своих слов и начинаю нести околесицу, о погоде, о цветочках, о модных фасонах, о роскошной вазе, которую некая Маневьесса (даром, что это кличка лошади Тиффани) привезла мне из-за морей, о конфетах, которые я люблю, но которые так портят фигуру. О том, что последнюю неделю я плохо спала, переживая о конкурсе. Он, ведь всё равно не знает, что я о конкурсе-то узнала только сегодня. Нет, мой папа вовсе не страдает забывчивостью, просто, сказав мне это раньше, он рисковал бы меня вовремя не найти.
Хаваран гад такой учтиво кивал, глаз не поднимал, стоически молчал и даже не соизволил обернутся. Ладно, беру свои слова назад его вовсе не так-то просто расколоть.
- Ладненько, не хочешь по-хорошему… - мысленно потирая ручки, придала своему лицу заговорческое выражение и, вцепившись в локоть слуги, «тихо» зашептала.
- А ты Императора вживую видел? – знаю, вопрос самый что есть наиглупейший, но и я вроде как не гения из себя изображаю.
Дождавшись заторможенного кивка, сильнее висну на парне, прижимаясь всем телом к его руке. Пусть тащит, я может быть устала. И вообще, что такое приличия я определённо точно не в куре. У меня дрянное воспитание, которое ухудшается ещё и полным отсутствием мозгов. Так что страдают от меня часто все и без особых причин. Моё поведение буквально кричало об этом и что-то мне подсказывает, демон уже несколько раз пожалел, что ему попалась такая замечательная я.
- Я ведь ему понравлюсь? Он просто не может не заметить моей красоты! – ага, а ещё скромности и наличие мозгов, конечно же.
Хаваран поднимает на меня печальный взгляд, красных глаз. Зрелище ещё то, между прочим, особенно с учётом того, что поверх его собственных глаз накладывается едва видимое мерцание зелёного цвета глаз иллюзии…
Не дождавшись от мужчины никакого комментария на свои слова, отпустила его руку и, притворившись расстроенной во всех смыслах девушкой, надувшись, отвернулась от него.
- Да что же ты непробиваемый, - самой себе сказала и задумалась.
Словно издеваясь надо мной, мужчина обернулся и улыбнулся:
- Мы уже почти пришли… - сказал он будто бы насмехаясь. Я отчётливо видела, как эти слова приводят его в неописуемый восторг.
Очень захотелось заехать ему чем-нибудь тяжёлом. Я с тяжким вздохом кивнула, признавая победу за демоном, и решила всё же осмотреться по сторонам, к своему несчастью понимая, что так просто мне его не пронять. Но сдаваться я вовсе не собираюсь.
Мы шли по совершенно обычной галерее, украшенной золотыми лепнинами, каких в этом замке должно быть очень много. Большие окна пропускали закатные лучи солнца, придавая коридору некую изысканную роскошь, играя оттенками красного и жёлтого на золотых деталях. Высокий сводчатый потолок притягивал взгляд, а росписи, которыми он был украшен, показывали события давно минувших дней.
Мы свернули в ответвление и прошли ещё один коридор, где на стенах весели картины великих сражений, прежде чем выйти в ещё один широкий хорошо освещённый коридор, в котором по обеим сторонам располагались двери. Тёмно-зелёные стены, несколько зеркальных пластин в полный рост, вот и всё, что было здесь.