– Прихожу.
– Это хорошо. Пошли, выпьем по пятьдесят за мягкую посадку.
– Ставки снижаются? – спросил я, но счастливый комендант меня не понял.
– Не снижаются, – уверенно заявил он. – Ишь ты, взяли моду, каждый новый год ждать снижения. Прошли те времена, когда на каждый Новый год трудящимся был подарок от заботливого правительства.
Я понял, что он лыка не вяжет и решил не продолжать разговор. Сейчас подождет немного, послушает тишину, а потом пойдет к себе в кабинет отсыпаться. Интересно только, с кем это он так набрался. Чтобы не встречаться с ним взглядом, я отвернулся к окну, надеясь, что и он быстро потеряет ко мне интерес. Но Валентин Иванович не собирался так просто расставаться с неожиданно возникшим собеседником.
– Вот скажи мне, Алехин, почему все физики, серьезные и вдумчивые люди, не любят серьезных разговоров? Избегают компаний нормальных мужиков, жмутся по своим коморкам. Не знаешь? А я тебе скажу. Вы, хотя и умные ребята, не умеете по настоящему думать, а для того чтобы вести разговор, нужно уметь осмыслить слова собеседника.
На слове «осмыслить» он несколько раз запнулся, но все-таки сумел победить свой голосовой аппарат.
– А вообще, я вам, стервецам, завидую, – сделал неожиданное признание Валентин Иванович.
– Это еще отчего? – спросил я.
– Вас красивые бабы любят, – пояснил он.
– Они еще любят певцов, капитанов дальнего плавания и всех подряд миллионеров. Причем последних больше других.
– Не-а. Вас ученых они любят сильнее. Самые красивые всегда вьются вокруг всяких очкариков без денег и без нормальной рожи.
– Лестно, конечно, что вы так думаете. Но мне кажется, что шансы у всех равны.
– Нет! – Он поднял вверх указательный палец, привлекая мое внимание к своим словам. – Я тебе сейчас открою одну большую и страшную тайну. Я-то знаю точно. Я давно тут работаю и все вижу.
– Ну и в чем подвох?
Валентин Иванович выдержал паузу и торжественным голосом произнес сокровенную истину:
– Это все подстроено высшими силами.
– Я так и думал.
– Ты зря смеешься. Я тебе говорю, что так оно и есть. Как только ученый побирается к какой-нибудь тайне, ему – бац! – подсовывают смазливую барышню, чтобы обо всем забыл, кроме нее.
– Вот ты мне не веришь, а я правду говорю. Это высшие силы подстраивают, точно говорю.
– Что ж они Эйнштейну бабу не подсунули?
– Морально устойчивым оказался, – объяснил он, ни капли не сомневаясь в своих словах.
Довольный своим гениальным прозрением Валентин Иванович стоял, пошатываясь в дверном проеме. Я, конечно, в душе лишь посмеялся с его слов, но чтобы не обижать нашего коменданта, сказал:
– Приму во внимание.
– Смотри мне, Алехин! – погрозил он мне пальцем.
Чайник закипел, и я хотел бежать с ним в комнату, чтобы заварить липового цвета. Но на моем пути стоял Валентин Иванович.
– Убегаешь? – спросил он обиженно.
– Чайку заварить хочу, – пояснил я.
– Чай это хорошо, – задумчиво изрек он. – Пойду тоже попью чая, а потом баиньки. – Он подмигнул мне и по синусоиде поплелся по коридору к лестнице.
Горячий настой обжигал, но не согревал. Я глотал его, уже не ощущая вкуса обожженным языком. Закутавшись в одеяло, я сидел на кровати, грея руки о кружку. Меня время от времени била мелкая дрожь. Хотелось, наконец, нормально согреться, чтобы ушел озноб. В голове крутилась мысль, что лучший способ отогреться – прижаться к человеческому телу. Инфракрасное излучение, которое исходит от каждого, – лучшая печка. Прижаться мне сейчас не к кому, оттого и мерзну один в пустой комнате. Видать не посчитали высшие силы меня достойным к награждению смазливой барышней. Вся надежда только на горячий отвар. Я налил себе еще кружку кипятка. В горле что-то заскребло, и я закашлялся.
– Будь здоров! – в комнату ввалился цветущий Игорь.
– И тебя с праздником!
Он принялся раздеваться, искоса поглядывая меня. Судя по его хитрому взгляду, он хотел что-то спросить или сказать. Но он решил выдержать паузу, и я его понимал. Не торопясь мой сосед налил кипятку в свою чашку и бросил туда щепоть заварки. Прикрыл сверху тетрадью. Его глаза горели, я понимал, что больше держать паузу он не сможет.
– Костя, ты не представляешь, как я счастлив, – наконец взорвался он. – Это сказка. Это просто чудо. Такого праздника у меня еще ни разу в жизни не было. Никогда не было. Какое счастье, что я все-таки решился с ней познакомиться. Она необыкновенный человек. Она столько знает, она такая потрясающая. Она… Я решил сделать ей предложение. Да, черт возьми, я сделал ей предложение.
От этой новости я подавился отваром. Вот те раз. Оставил парня одного на вечер без присмотра, а он сразу жениться. Или я что-то важное пропустил?
– Так собрался или уже сделал? – уточнил я.
– Сделал, – радостно закивал Игорь. – Она сказала, что ей нужно подумать до утра.
– Посоветоваться с адвокатом и психоаналитиком или как там у них принято, – добавил я.
– Ты циник, Алехин.
– Я знаю, но не могу исправиться. Честно скажу, я тебе завидовал, а сейчас мне тебя жаль. Ты же ее знаешь месяца полтора, не больше. Ты не мог за это время ее хорошо узнать. Это просто влюбленность, а она может пройти. Не спеши, мой тебе совет. Если она тебя любит, то тоже не станет торопиться. Поверь мне.
– Нет, Костя, я женюсь на ней этой весной. Я не хочу потерять ее. Если у нее не получится с аспирантурой, она уедет летом на родину и все, я ее никогда больше не увижу.
– Можете переписываться, перезваниваться или ездить друг другу в гости на каникулах.
– А Новый год встречать в одиночку, закутавшись в одеяло? – он явно хотел меня поддеть, потому что ему надоели мои замечания.
– Извини, не хотел обидеть, – сказал мой сосед после паузы.
– Да я и не обиделся.
Он снял тетрадь с чашки и стал громко сербать горячий чай. В комнате повисла тишина. Мы никогда не конфликтовали с Игорем. Он был очень обходительным для этого, а я слишком толстокожим.
– Я понимаю, что у тебя праздник не удался? – наконец спросил он.
– Вроде того. Зато я побывал на всех городских елках.
– Гулял всю ночь? – поднял брови Игорь.
– Надо прийти к нам, посидели бы втроем.
– Третий лишний.
– Да ты не подумай, мы пили вино, болтали, ты бы не помешал.
– Игорь, я уже достаточно взрослый, чтобы лезть в чужие отношения.
– А советы даешь.
– Так у нас страна такая, ничего не поделать.
Горло опять сдавил кашель. Начинала болеть голова, ныли суставы. Хотелось поскорее избавиться от этого дискомфорта и физического и душевного. Сейчас бы заснуть до утра, сон лучшее лекарство от всего. Я поставил кружку на тумбочку и, не раздеваясь, улегся на кровати.
– Полежу немного, – сказал я. – Не хочешь спать?
– Поспать надо бы, – согласился мой сосед. – Сейчас только чай допью.
Я закрыл глаза, и постарался отогнать от себя все мысли, чтобы быстрее расслабиться.
– А ты счастлив? – услышал я сквозь дрему вопрос Игоря.
– Знаешь, несмотря на вчерашний вечер, да.
– Так что у вас произошло вчера?
– Ладно, отдыхай, – донеслись до меня слова моего соседа, и я провалился в сон.