Но я сделал много отступлений. Пора вернуться к той, начавшейся еще в тридцатые годы истории мирового земледелия. К идее М. А. Правоторова. Ах и досадил же он науке своей «нестандартной идеей», авторитетом в ВАСХНИЛе и ВИМе.
Итак, минуло полвека!
Мостовое земледелие пока применения не нашло. По-прежнему широко развивалось земледелие на основе тракторной. Сейчас хозяйства нашей страны располагают многочисленным парком мощных землеобрабатывающих машин.
Член-корреспондент АН СССР директор Института машиноведения К. В. Фролов, выступая в газете «Известия», писал с озабоченностью, что слишком много металла расходуется на эти современные «царь-тракторы», «царь-комбайны». Да и земле тяжело выдерживать создаваемые ими нагрузки. Переуплотняется, разрушается ее структура. Плодородие почвы не растет.
Недавно мне попалась книга свердловского писателя И. Давыдова «Я вернусь через тысячу лет». По форме это рассказы о будущем. В одной из глав автор пишет о том, как наши потомки будут хозяйствовать на земле. Описаны оснащенные автоматикой мостовые станы, использующие с максимальной выгодой каждый миллиметр земли. С помощью этих станов в почву вносят удобрения, ее поливают, выводят сорняки. Не только трактор, но и нога человека не ступает на плантацию.
«Эти универсальные машины, — говорится в книге, — придумал еще в первой половине XX века гениальный Михаил Правоторов».
Гениальный?
Он жил и умер в безвестности. Современники не могли оценить то, что принадлежит потомкам. А ему сейчас было бы чуть больше восьмидесяти лет…
Почему же его идеи выплывают в Японии, в Америке? Почему? Неужто опять нам придется учиться у заграницы тому, что она у нас так ловко подхватила? Не унизительно ли?
Но чудеса не кончаются. В случайном разговоре узнаю, что Правоторов — жив! Я заказываю машину, сажусь в нее и называю шоферу адрес.
Старый московский двор в тополях, широкая лестница, кнопка звонка, под которой надпись: «Правоторов». Звоню. Дверь открывает сухонький, легкий, небольшого роста старичок. С виду — в чем душа держится. Рука еще крепка и энергична.
Изобретатели, о которых я рассказывал выше, — люди все немолодые, пожившие. Повоевали, вырастили детей, немало хлебнули уже в силу своих натур. Правоторов — самый старший из них. Его идея — масштабна для всех народов… От нее, быть может, зависят судьбы миллиардов нашей планеты.
Правоторов оказался очень живым, вдумчивым человеком. Поражение, нанесенное ему в 1934 году учеными, было тяжелым, но не лишило его убежденности в своей правоте. Он долго вынашивал, пестовал свое любимое детище — идею. И вырастил ее настолько, что и она, как хорошие дети родителей, стала укреплять, поддерживать его. «Береги меня, а я буду беречь тебя, мы с тобой пригодимся».
Идея вела его, диктовала выбор вариантов, подсказывала технические решения.
Еще в тридцатых годах Правоторов пришел к мысли, что почву надо обрабатывать не прицепным или навесным оборудованием. В ВИМе этот путь признали позже, под влиянием зарубежного опыта. Кустистые сорта злаковых, безотвальная вспашка и другие прогрессивные тенденции в агрономии и агротехнике система мостового земледелия вбирала в себя, находясь еще в юном, младенческом возрасте. В мостовое земледелие просились достижения генетики, электроники, пневматики. Она требовала новые конструкционные материалы, легче и прочнее обычных.
Правоторов аккумулировал в своей квартире опыт; направил послание в научное учреждение, где занимаются механизацией сельского хозяйства. А что там?
Аргументация против системы мостового земледелия осталась на уровне 30-х годов. Дескать, форма моста в сто двадцать метров будет весить 1740 тонн. Цифра ужасная. При скорости десять километров в час потребуется тяговое усилие в двадцать пять тысяч лошадиных сил, чтобы тащить такую махину. Если исходить из этих явно неверных данных, нечего и думать, что мост сможет когда-нибудь вытеснить с поля тракторы.
Тракторостроительные стандарты! Будто не пробили себе дорогу новые способы обработки почвы, не требующие таких усилий, как привычная глубокая вспашка.
Правоторов опирается не только на собственные расчеты. Вес мостового агрегата уже ныне может составить не 1740, а всего 150 тонн, а тяговое усилие потребуется в пять тысяч лошадиных сил.
Еще возражения.
Железные или бетонные дороги, оросительные каналы займут пахотный слой на больших площадях; краны якобы подорвут плодородие земли. Но автор никогда ни железных, ни бетонных дорог строить не предлагал! Вместо них предусматриваются водопроводные трубы, проложенные под грунтовыми дорогами-межами с «легкой стабилизацией покрытия». Что же до планировки плодородного слоя, то она давно уже практикуется, в частности, в США.