— Так, хватит обо мне! Что, черт возьми, происходит со всеми вами? — я указываю на каждого из них, размахивая пальцем в воздухе.
— Бэкка переспала с этим футболистом! — Кэлли улыбается. Бэкка бьет ее по руке.
— Кэлли! — Бэкка кричит.
— О Бэкка, даже не пытайся отрицать это! Он такой горячий! Колись! — Кэлли требует ответов от Бекки.
— Ничего такого, ребята. Мы поцеловались после микшера Дельта Пхи. Просто поцеловалась. Он действительно милый. Я, конечно, не хочу бросаться ни во что, но это было идеально. — Она смотрит мимо нас, а ее улыбка становится все шире. Бэкка начинает краснеть.
— Значит, Бекка может сказать «ничего такого»? Когда я сказала это, вы все вцепились мне в глотку! — я обвиняю их в предвзятом отношении.
— Карли, это очевидно, что тебе нужно продвигаться мелкими шажками. Все еще нужно исцелиться. Вот и все, мы просто больше беспокоимся о тебе. — отвечает Кэлли.
Бэкка вмешивается, счастливая от того, что может отвлечь внимание от себя.
— Да, Карли! Мы просто хотим быть уверены, что ты не пытаешься прыгнуть выше головы с Кайлом. Не заслуживаешь душевной боли, дорогая.
Мэнни вручает мне бутылку.
— Бахни! — я рада продолжать пить и больше не обсуждать этот вопрос. Поэтому так и делаю. Бахаю!
Через полчаса бутылка пуста, и я свернулась на кровати рядом с Мэнни. Комната вращается, и я кладу ногу на бетонную стену, чтобы остановить ее. Кэлли и Бэкка у наших ног прислонились к кучке подушек. Бэкка крепко спит и тихо храпит.
— Карли, мы только хотим, чтобы ты была в безопасности, — невнятно произносит Кэлли. — В безопасности от придурков. — Она произносит серьезно. — Ты же знаешь? — заканчивает она.
— Да, я знаю. — Мои глаза начинают закрываться. — Никаких придурков для меня.
Я сжимаю Мэнни и кладу голову ему на грудь.
— Люблю вас, ребята, — говорю я с большой пьяной усмешкой. Зеваю и сильнее прижимаю ногу к стене. Комната все еще крутится, но уже не так плохо.
— Я тоже люблю вас, ребята, — говорит Кэлли.
Бэкка глубоко вздыхает и бормочет что-то, пока пускает слюни в подушку.
— Сучка, если ты блеванешь на меня, я тебя задушу! — Мэнни говорит мне, и обнимает меня крепче.
Ах! Любовь!
— Я люблю вас, ребята, и винные среды, — хлюпаю, проваливаясь в сон.
Правда, люблю.
Я. Люблю. Их.
Глава 22
Карли
Нью - Брансуик Нью-Джерси
Прошлое
18 лет
Этот семестр просто пролетел! Я наконец-то расквиталась с биологией, и профессор Мартин ничего не узнала о моей невинной лжи. Прошло несколько недель с тех пор, как я была наедине с Кайлом, и чувствую себя немного лучше. Это последние недельки, а потом я поеду домой на зимние каникулы. Не могу дождаться!
Люблю праздники. Нет более помешанных на Рождестве людей, чем моя семья. Наша Рождественская елка всегда ставится на следующий день после дня Благодарения. Некоторые из моих любимых воспоминаний о праздниках вращаются вокруг моей семьи и украшении нашего дома. Мой отец — сторонник традиций, и требует от нас их дотошного соблюдения.
Наше дерево искусственное, поэтому нормально, что мы ставим его так рано. Это неловкий факт, но наша елка стоит на вращающейся подставке. У моего отца она сохранилась с семидесятых и все еще работает. Вы можете услышать, как крутится и вращается моторчик, и каждый год мы ждем, что он заискрит. Но она все равно продолжает вращаться. Подставка крутит рождественскую елку в нашем окне гостиной для всех соседей, чтобы они могли полюбоваться. И посмеяться над этим. Она даже издает металлический звук песни «Jingle Bells», которая находится на постоянном повторе.
Так что да, мы — Рождественские зануды. И я так горжусь этим.
Горжусь тем, что украшаю свою комнату в общежитии сразу после возвращения с Дня Благодарения. Гирлянды развешаны повсюду, и маленькое мерцающее дерево стоит на подоконнике. Все эти украшения мои, так как я не видела Джинджер несколько недель. Знаю, что она бывала здесь, поскольку нет некоторых ее вещей. Я довольна, что мы полностью избегаем друг друга. Это просто облегчает жизнь.
У меня сегодня экзамен по биологии, я так рада оставить этот курс позади. Беру свой рюкзак и выхожу.
После оживленной пятиминутной прогулки добираюсь до лекционного зала. Он уже заполнен, я пробираюсь на свое обычное место. Смотрю вверх и вижу Кайла в передней части класса. Похоже, он проводит тесты. Смотрит на меня, а я тут же вспыхиваю. Боже, я скучала по нему. Его глазам. Его ямочке. Его улыбке. Которая тут же появляется, и он подмигивает мне.
Теперь я никогда не смогу сосредоточиться! У меня крыша едет от одного его взгляда. Он начинает раздавать экзаменационные листы и, когда подходит ко мне, то произносит:
— Карли. Отлично выглядишь. Ты готова к зимним каникулам?
Я забираю у него пачку бумаг, и наши пальцы соприкасаются. Знакомое покалывание начинается в кончиках моих пальцев, движется вверх по моей руке и расползается по всей моей груди.
— Да, я готова, — отвечаю, задыхаясь.
Он кивает и двигается дальше.
— Счастливого Рождества.
Вот он уже проходит мимо меня и раздает листы другим студентам.
— Счастливого Рождества, — шепчу я, в основном, себе.
Достаю ручку и открываю экзаменационный лист. Читаю первый вопрос и сразу ставлю прочерк.
Паршиво. Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.
Я делаю глубокий вдох и пытаюсь сосредоточиться. Боже! Как он может так на меня повлиять?
Я, наконец, начинаю отвечать на вопросы экзамена, и думаю, что справляюсь хорошо. Мне нужно написать эссе, описывающее лабораторную работу по определению группы крови, и как понять результаты. Как только начинаю писать, я представляю, как Кайл прокалывает кончик моего пальца иглой. Негромко смеюсь, и Кайл смотрит на меня с места надзирателя. Наши глаза встречаются, я удерживаю его взгляд в течение нескольких минут. Улыбаюсь ему и опускаю глаза на лист бумаги. Все еще чувствую, как он смотрит на меня, пока вспоминаю тот день. Если бы только у него не было девушки. Черт!
Я завершаю свой ответ в эссе и понимаю, что закончила экзамен. Осматриваю комнату, и, по крайней мере, половина студентов ушла. Я так рада, что завершаю этот курс.
Встаю, практически выпрыгивая вперед, и кладу свой экзаменационный лист в кучу других.
— Пока, Кайл. Счастливого Рождества, — мягко говорю я, поворачиваюсь и выхожу из аудитории.