Мама
Ты где?
Мама
Завтра Эшли должна быть в школе ровно в семь утра. Ранний урок. И ты ее отвезешь. Она не может опоздать.
Мама
Авина???
Сейчас только восемь.
Однажды я пришла позже обычного, и она вся извелась, боясь, что я нарушу ее идеальный график. Я перевожу звонок на голосовую почту, когда задняя дверь распахивается и Ксавье врывается на кухню Тео.
Я ни в коем случае не оправдываю его поведение ранее сегодня вечером, но Финн не лгал. Ксавье выглядит так, как будто он на самом деле наслаждается жизнью – обратите внимание на сарказм.
Интересно, почему он вернулся? Вычеркните это – интересно, почему он ушел, едва заметив меня. Насколько мне известно, это не я забрасывала шариками с краской его белое платье, когда мы были детьми, и не я зарубила топором всю его семью, так что я была бы признательна, если бы он сбавил градус враждебности.
– Все еще здесь? – протягивает он, заметив меня.
– Все еще самонадеянный засранец? – огрызаюсь я в ответ.
Я ожидаю, что он удвоит неприятные высказывания, раздавит меня злостью, так что вы можете представить мое удивление, когда он закрывает рот, а уголки его губ дергаются в легкой улыбке. Его светлые глаза задерживаются на моем лице на секунду дольше, чем нужно, и я съеживаюсь под его пристальным взглядом.
Почему, ну почему он должен так выглядеть?
Удар ниже пояса, Жизнь, это удар ниже пояса.
Странно, но у меня такое чувство, что он никогда раньше не обращал на меня внимания. Да, он видит меня каждый день в школе. Видит мое лицо в толпе. Видит меня за обеденным столом где-то в толпе своих поклонниц. Но смотрит ли он на меня?
Нет.
Не так, как сейчас.
Не так, будто он открывает для себя что-то новое.
Похоже, он размышляет о том, хороша эта «новая» вещь или нет. Когда его полуулыбка превращается в полноценную ухмылку, я понимаю, что он принял решение, но у меня нет возможности прочитать ответ в его глазах.
– Как, говоришь, тебя зовут? – он прищуривается, что свидетельствует о серьезной работе мозга.
Моя кровь начинает закипать.
Этот засранец получил мой первый поцелуй и даже не может меня узнать!
– Авина? – говорю я, надеясь, что это что-то ему скажет.
Он продолжает рассматривать меня, как будто не может до конца понять, о чем идет речь.
– Я тебя знаю, да?
Я издаю смешок.
Этот парень сейчас серьезно?
– Мы ходим в одну школу. Не говоря уже о том, что каждый день общаемся с одними и теми же людьми.
Он качает головой.
– Нет, дело не в этом. Я откуда-то знаю тебя. Это то, что ты имела в виду раньше, верно?
Я ругаю себя за то, что открыла свой болтливый рот. Мне следовало оставить все как есть.
– Ты сказала, что помнишь меня как тирана, – добавляет он. – Мы раньше общались или что-то в этом роде?
Я думаю о том, чтобы отрицать это из чувства самоуважения. Не могу лгать, мне немного обидно, что он не сложил два и два раньше. Я понимаю, что нам было восемь лет, но даже Финн однажды заговорил об этом. Если Финн Ричардс, самый большой болван, которого я знаю, не говоря уже о том, что, в отличие от Ксавье, не он украл мой первый поцелуй, помнит меня, почему он не может?
– Понятия не имею, о чем ты говоришь. – Я поворачиваюсь, чтобы уйти.
– Ни хрена подобного. – У него в голове щелкает. – Малышка Ви?
Вот и он.
– Ты та девочка, которую Финн и я… – он не заканчивает предложение, но я точно знаю, что он собирался сказать.
– Раздражали? Дразнили? Мучили? Да, это я. Ты серьезно только сейчас это понял? Не слишком ли долго? – хмыкаю я.
Моя вспышка, кажется, только позабавила его.
– Слушай, в свою защиту скажу, что твоя мама всегда называла тебя только Ви. Я думал, это сокращение от Вики, Вивиан или чего-то в таком духе. И это было десять лет назад. Я даже не могу вспомнить, что у меня вчера вечером было на ужин.
– Неважно, – я пожимаю плечами.
– Черт, я должен сказать, Ви, – он окидывает меня взглядом. – Половое созревание пошло тебе на пользу.
Мои щеки пылают.
– Хотела бы я сказать то же самое о тебе, – лгу я сквозь зубы.
Ксавье улыбается моей неудачной попытке отрицать очевидное. Давайте не будем притворяться, что половое созревание пошло на пользу каждой женщине на земле, когда Ксавье Эмери за лето из «милого» превратился в «греховно горячего».
– Думаю, ты неправильно произнесла «спасибо», – при виде его самодовольной улыбки мне хочется коленкой ударить его в самое больное место.
И все же… мое сердце бьется немного быстрее, когда он приближается ко мне. Он пугает, причем самым раздражающим образом. «Непреднамеренным» образом. Он даже не пытается дотянуться до меня. Он так преподносит себя, обладает такой харизмой, что это невозможно игнорировать. Лучше бы я не замечала, какой он высокий и какие яркие у него глаза.