Думаю, все злятся на меня из-за моих писем. Я не один, кто жалуется, но последние две недели были самыми тяжелыми в моей жизни. Не буду утомлять вас подробностями, но если инструкторы захотят, то могут заставить вас думать, что лучше бы умереть. Я действительно был не в том настроении, чтобы написать разумное письмо. Впрочем, хватит об этом.
Мы еще не знаем, когда мы окажемся дома. Это должно случится ближе к Рождеству, и ходят слухи, что нам не придется отправляться прямо во Вьетнам — по ходу, у них есть куча других морских пехотинцев, и нас могут задержать на некоторое время.
Добро, мам, я должен проверить своих ребят, готовы ли они к походу в прачечную. Береги себя и передавай бабуле и Лауре привет.
С любовью,
Обучение в учебном полку заканчивалось занятием с боевой стрельбой, и никто с этим никогда не шутил. Все, что нам было известно, — так это то, что любой возвращался с этих занятий изменившимся. Когда мы проходили мимо бункера с пулеметом, я увидел, что он установлен на регулируемом по высоте станке, чтобы пули летели выше на пять или шесть футов. Я даже вздохнул с облегчением, — его могли установить ниже, гораздо ниже. Однако мой оптимизм улетучился, когда я увидел само учебное поле. Это был полигон длиной около двух сотен футов и шириной футов сто, на котором повсюду под разными углами и на различной высоте была натянута колючая проволока, и там и сям были отрыты неглубокие воронки, окаймленные мешками с песком.
Перед выходом на поле один из командиров проинструктировал нас. Было так тихо, что если бы он шептал, то его бы слышала вся рота. Когда первый взвод был готов выйти на поле, остальные должны были отойти за пределы видимости полигона. Пока тянулось утро, мне нужно было обо всем догадаться, и время, которое требовалось каждому взводу, чтобы пройти упражнение, оказалось гораздо большим, чем я ожидал. Командиры также были осторожны, и не разрешали ожидающим смотреть на тех, кто проходил упражнение. Мой взвод нервно прождал четыре часа, пока три других взвода отправлялись на учебное поле, и только перерывы в звуках взрывов и пулеметных очередей свидетельствовали о том, что поле готово снова.
Когда мы подошли к выходу на полигон, командир сказал:
— Это учение с боевой стрельбой. Ваша задача — атаковать с фронта вот тот бункер, мимо которого мы проходили. На случай, если кто-то из вас считает, что пулемет будет стрелять холостыми, пожалуйста, посмотрите сюда.
Он незаметно подал знак людям в бункере, и они произвели несколько выстрелов в земляную насыпь в конце учебного поля. Трассеры и грязь полетели в разные стороны.
— В воронки не заходить, в них установлены подрывные заряды, которые будут взрываться по усмотрению инструкторов. Это упражнение даст вам возможность почувствовать вкус боя. Оно считается настолько близким к реальному бою, как нигде в мире. Вы должны вползти по-пластунски на учебное поле, проползти его и выползти с противоположной стороны. Ни при каких, повторяю, ни при каких обстоятельствах вы не должны вставать или заползать в воронки! На выходе с учебного поля на противоположном конце, не поднимайтесь до тех пор, пока сержант Форест не ударит вас по заднице — это сигнал о том, что вы находитесь в безопасной зоне. Первый человек, который достигнет колючей проволоки, должен сделать проход для тех, кто ползет за ним. Если проволока расположена низко, вам необходимо заползти поверх нее и оставаться на месте до тех пор, пока все люди за вами не переползут поверх вас. Если проволока будет висеть выше, нужно приподнять ее с помощью своей винтовки, и держать ее до тех пор, пока под ней не проползут все люди, находящиеся за вами. Вопросы есть?
— Никак нет, сэр!
— Повторяю, — ни при каких обстоятельствах не подниматься и не заползать в воронку! Рядовой первого класса Уард!
— Сэр, да, сэр.
— Выводи первое отделение на поле!
— Слушаюсь, сэр! Первое отделение, вперед! Положение лежа принять!
Я дополз до первого проволочного забора, приподнял ее своей винтовкой, и первое отделение легко проползло под ней. У меня был хороший обзор учебного поля, и как только крайний боец из 3-го отделения пролез под проволокой, у меня появилась надежда, что все окажется не так уж и плохо. Но как только под забором пролез крайний человек из 4-го отделения, начался пулеметный огонь и раздались взрывы в воронках. Я знал, что пули пролетают над головой, но практически забывал о них, когда мое тело сотрясалось от боли каждый раз, когда поблизости раздавался взрыв. Через несколько секунд каждый из нас начал испытывать контузию. Существует предел тому, сколько раз человека может бить взрывная волна, вызывая сотрясение мозгов внутри черепа, и нанося удары по барабанным перепонкам до того, как он станет дезориентированным. Через минуту или две он попросту может забыть, где верх и где низ.