Макнаб долго молчал, глядя на нее с тем ошеломленным выражением, с каким мужчины глядят на женщин с незапамятных времен.
– Ты же приглашала меня к себе домой на День благодарения.
– Это совсем другое дело. Да, совсем другое! – повторила Пибоди, не давая ему возразить. – Ты уже был знаком с моими родителями, и потом, мы же квакеры, мы готовы любого принять и накормить в День благодарения. Я чувствую себя толстой и неповоротливой. Они меня возненавидят.
– Ди! – Он называл ее Ди в минуты особой нежности или когда ему хотелось ее придушить. В эту минуту им, казалось, владели оба чувства сразу. – Это, конечно, очень серьезно – пригласить девушку домой на Рождество. Ты – первая, кого я приглашаю.
– О боже! Это еще хуже. Или лучше. Не знаю, что из двух. – Пибоди сглотнула и прижала руки к груди. – Мне плохо.
– Они не будут тебя ненавидеть. Они тебя полюбят, потому что я тебя люблю. Я люблю тебя, Пибоди. – Макнаб одарил ее той самой улыбкой, которая всегда заставляла ее вспоминать маленьких щенят. – Прошу тебя, поедем ко мне домой. Я так долго ждал случая тобой похвастаться.
– О боже! О, черт!
Сентиментальные слезы затуманили ей глаза. Она бросилась ему на шею. Он обхватил руками ее ягодицы.
– Пойду запру дверь, – пробормотал он и, не удержавшись, радостно укусил ее за ухо.
– Все догадаются, чем мы тут занимаемся.
– Обожаю быть объектом зависти. М-м-м… как мне тебя не хватало! Позволь мне только…
– Погоди! – Пибоди оттолкнула его и сунула руку в карман. – Я совсем забыла. Боже, это подарок от Даллас и Рорка.
– Я предпочитаю получить подарок от тебя. Прямо сейчас.
– Нет, ты смотри. Ты должен это увидеть. Они дарят нам поездку! – затараторила Пибоди, открывая коробочку и показывая ему электронный ключ. – Частный самолет и машина. Весь набор.
Его руки упали, освободив ее зад, и она поняла, что он потрясен не меньше, чем была этим утром она сама.
– Обалдеть!
– Все, что нам остается, это вещи упаковать, – добавила Пибоди дрожащим голосом. – Тебе не надо искать побочный заработок, разве что ты сам захочешь. Прости, что я так психанула. Я тоже тебя люблю.
Она обвила его шею руками и поцеловала в губы. А потом немного отодвинулась и подмигнула.
– Я запру дверь.
Ева вошла к себе в кабинет, чтобы скоординировать свой новый ход. Через несколько минут следом за ней ворвалась Пибоди.
– Получила предварительный отчет «чистильщиков» по номеру, где жили Ломбарды. По нулям, – торопливо доложила она. – Патрульные нашли бар – один квартал к востоку, два квартала к югу от гостиницы. Дверь была не заперта. Сумка Заны лежала на полу. Я послала туда бригаду.
– А ты даром времени не теряешь, – заметила Ева. – И как ты ухитрилась втиснуть среди стольких дел еще и секс?
– Секс? Понятия не имею, о чем вы говорите. Держу пари, вам нужен кофе. – Пибоди бросилась к автомату, но на полпути оглянулась. – Откуда вы знаете, что у меня был секс? У вас что, есть секс-радар?
– У тебя рубашка застегнута не на те пуговицы, а на шее свежий засос.
– Черт! – Пибоди шлепнула себя ладонью по шее, словно убивая комара. – Что, очень заметно? И почему у вас тут нет зеркала?
– Почему? Давай подумаем. Может быть, потому, что это рабочий кабинет? На тебя смотреть стыдно. Иди приведи себя в порядок, пока майор… – Тут запищал ее внутренний телефон. – Слишком поздно. Отойди назад. Сдай назад, говорю, а не то попадешь на экран. Черт.
Пибоди виновато повесила голову и отступила в угол, но на губах у нее играла довольная улыбка.
– Мы помирились.
– Заткнись. Даллас.
– Майор Уитни требует вас к себе в кабинет. Немедленно.
– Иду. – Ева отключила связь. – Давай главное и поживее.
– Я сама пойду. Мне нужно только…
– Изложите суть, детектив. Потом напишете отчет.
– Есть. «Чистильщики» не нашли в номере, освобожденном Бобби и Заной Ломбард, ничего такого, что могло бы связать их с расследуемым убийством. Сумка Заны Ломбард была обнаружена патрульными в баре под названием «Пещера» на Девятой авеню между 39-й и 40-й улицами. Патрульные офицеры вошли в помещение, когда заметили, что сигнализация не работает, а замок отключен. Офицеры опечатали здание, команда «чистильщиков» оперативно направлена на место.
– Имя владельца бара, имя владельца здания.
– Я хотела собрать эту информацию позже, после того, как введу вас в курс дела.
– Приступай немедленно. Пробей имена. Мне нужны эти данные и твой письменный отчет через тридцать минут.
Инерция раздражения пронесла Еву из кабинета через «загон» и в лифт, где в виде исключения ей не пришлось пускать в ход локти, чтобы отвоевать себе немного личного пространства. Она решила, что это положительный момент. Могла бы какому-нибудь кретину и ребра переломать под горячую руку.
А потом она решила прикрутить фитиль, отключить эмоции. Она продемонстрирует Уитни контроль над собой и профессионализм. Она использует эти козыри и все остальное, что ей может потребоваться, чтобы оставить дело за собой.
Он ждал, сидя в кресле за столом. Его широкое темное лицо – в точности как и ее собственное – не выдавало, что творилось у него в голове. Его черные волосы были щедро припорошены сединой. Морщины избороздили его лицо, особенно заметны они были вокруг глаз и в уголках рта. Ева была уверена, что не только время поработало над ним своим резцом, но и бремя командования.
– Лейтенант, вы сами назначили себя ведущим следователем по делу об убийстве. Следствие идет уже второй день, а я до сих пор не имею от вас никакой информации.
– Сэр, дело попало в мои руки вчера утром. Воскресным утром, сэр, мы с вами оба были не на службе.
Он подтвердил это легким кивком.
– И, тем не менее, вы приняли на себя обязанности, находясь не на службе, задействовали персонал и оборудование департамента, но не соблаговолили проинформировать своего начальника.
Нечего ходить вокруг да около, решила Ева.
– Да, сэр, я приступила к расследованию. Я полагала, что мои действия оправданы обстоятельствами. И я готова рапортовать об этих обстоятельствах и своих действиях сию же минуту.
Он вскинул руку.
– Это из категории «Лучше поздно, чем никогда»?
– Нет, сэр, из категории «Необходимо немедленно оцепить место и собрать улики». Со всем уважением, майор.
– Вы, кажется, были знакомы с убитой?
– Да, сэр. Я не встречалась с ней и не вступала в контакт последние двадцать лет. Впервые увидела ее после этого перерыва за два дня до ее смерти, когда она пришла ко мне на службу.
– Вы вступаете на зыбкую почву, Даллас.
– Я так не думаю, сэр. Я знала убитую очень недолго, когда была ребенком. Следовательно…
– Вы несколько месяцев состояли под ее опекой, когда были ребенком, – уточнил он.
«К черту», – сказала себе Ева.
– Термин «опека» здесь не подходит, так как никакой опеки не было. Я прошла бы мимо нее на улице и не узнала бы. Никаких дальнейших контактов после ее визита в четверг между нами не предполагалось, если бы она не пошла к моему мужу на следующий день и не попыталась выжать из него два миллиона.
Уитни поднял брови.
– И это, по-вашему, не зыбкая почва?
– Он указал ей на дверь. У капитана Финн имеются записи с дисков наблюдения из здания «Рорк Индастриз». Рорк сам попросил его забрать эти записи, чтобы облегчить расследование. Она вышла в том же виде, в каком вошла.
– Сядьте, Даллас.
– Сэр, мне легче говорить стоя. Я отправилась к ней в гостиницу в воскресенье утром. Я считала необходимым поговорить с ней, дать ей понять, что не позволю себя шантажировать и вымогать деньги у Рорка. Что ни одного из нас не испугала ее угроза обратиться в прессу или к властям с копиями имеющихся у нее, по ее словам, моих секретных файлов. И в этот момент…