Его Анна не пользовалась никакими ухищрениями, чтобы подчеркнуть свою красоту, а Фрея, конечно, уделяла внимание своей наружности. Она была так красива... Дэниел тут же подумал, что она, возможно, выглядит еще красивее ранним утром, когда только пробуждается ото сна и лицо ее без косметики...
Он остановил себя. Бог знает, о чем он сейчас думает! Это не должно его волновать. Но... Было что-то неприятное в слухах, которые бродили по городку последние несколько дней.
— Школа отреагировала на ее отсутствие очень быстро, — заметила Фрея, ставя коробку к стене. — Это хорошо.
Дэниел засунул руки поглубже в карманы и кивнул.
— Я знаю, но Миа сбегает так часто, что это стало уже обычным делом.
— Она озорничает?
— Ничего подобного. Это было бы слишком просто. За ее побегами нет никакой причины. По крайней мере, той, о которой она готова была бы рассказать. К нам был приглашен опытный инспектор по делам трудных подростков, но на Миа это никак не повлияло. Она просто не хочет ходить в школу, и все тут.
— Чай? — спросила Маргарет, заходя в комнату с подносом.
Дэниел повернулся, взял у пожилой женщины поднос, а она, пройдя вперед, уселась в стоявшее рядом кресло и тяжело вздохнула.
— Мое бедро... Чем скорее мне сделают операцию, тем лучше.
— Если ты обратишься к частному доктору, — сказала Фрея, ставя рулон оберточной бумаги в угол, — то операцию сделают быстрее. Я говорила тебе об этом.
— Я не собираюсь платить.
— Тебе и не надо платить. Я заплачу.
Дэниел поставил поднос на стол. Еще одно предубеждение против приехавшей женщины рассыпалось в прах. Слухи свидетельствовали, что между бабушкой и внучкой не было никакой эмоциональной близости. Но она, несомненно, была.
Да, Фрея Энтони стряхнула со своих туфелек дорожную пыль Феллингэма много лет назад и с тех пор не приезжала сюда ни разу. Но то, что Дэниел видел сейчас, не было налаживанием давно утраченных отношений. В разговоре двух женщин ясно читалась близость. Любовь.
— Я вносила взносы в Национальную медицинскую страховую компанию почти пятьдесят лет и не понимаю, почему сейчас должна еще платить какие-то деньги.
Фрея села напротив Маргарет, но взгляд ее скользнул в сторону Дэниела, когда она взяла молочный кувшинчик.
— Молока?
— Да, спасибо.
— Мы спорим об этом уже несколько месяцев и все никак не придем к согласию.
— Нет, не придем!
— Глупо терпеть боль, когда есть альтернатива. Подумай только — когда ты сделаешь операцию, тебе не надо будет отсюда уезжать...
— Никому не будет нужен этот дом, когда меня не станет, — покачала головой Маргарет, кладя в чашку сахар. — Это фамильный дом. Мне надо было продать его еще раньше.
— Не понимаю, зачем.
— Пусть кто-то другой позаботится о саде, это во-первых. Твой отец прав — мне надо сейчас приготовить все документы на продажу, чтобы затем не платить налог на наследство.
- Тебе и не надо его платить! Его будет платить отец. Ведь дом — твой.
— Но я не желаю, чтобы мои деньги достались государству. — Маргарет помешала ложкой в чашке и обратилась к Дэниелу: — Дэниел, что ты сделал с Миа? Тебе не следовало приезжать сюда сегодня.
Не следовало? Это как-то не пришло ему в голову. Вся его душа стремилась к Фрее.
— Миа сейчас в машине. — Он провел рукой по лицу. У него была пятнадцатилетняя дочь, и он не мог оставить ее дома одну даже на полчаса. Что о нем только скажут люди? И что о нем подумает Фрея?
— О, Дэниел, приведи ее сюда! Она, должно быть, замерзла, сидя там. А ты, Фрея, будь любезна, принеси стакан диетической колы.
Молодая женщина улыбнулась и встала из-за стола. Тон старушки был непререкаемый. Даже отец Фреи беспрекословно делал то, что ему говорил этот повелительный голос.
Уже в который раз в этот день Фрея задумывалась о том, что двигало Миа. Ее отношения с отцом были явно испорчены, но это не означало, что во всем виноват Дэниел.
«Хороший человек делает все, что в его силах». Так сказала ее бабушка, когда Фрея еще не была знакома с Дэниелом. И она действительно не ожидала, что он перед ней извинится. По крайней мере не так искренне. Его приезд и слова покаяния меняли положение вещей.
Фрея нашла двухлитровую бутылку колы и, наполнив стакан, отнесла его в столовую.
— Вот кола.
— Хорошо. Мы не можем оставлять Миа одну в машине. Она тут же спишется с кем-нибудь по мобильному телефону.
— Почти как я, — пробормотала Фрея.
— Только в твое время не было никаких мобильных телефонов. Ты создавала себе проблемы совсем другим способом, — проворчала бабушка.