Они с Отшельником подвесили на пилоны две пары серебристых ракет «воздух — воздух», пару — кремовых «воздух — земля» и тягачом установили машину на стартовую катапульту. Старший товарищ согнулся у носового колеса шасси, после поднялся с удовлетворенным видом — стойка сцепилась с замком бриделя[11]. Автоматика этого мира была весьма совершенна, — она позволяла управлять стартом из кабины самолета. На земных авианосцах это все еще относилось к области фантастики. Отшельник поколдовал в рубке, и за хвостом самолета с шелестом поднялись жаростойкие отражательные экраны. Ветер раздувал полы курток, заставлял щурить глаза, когда учитель положил руку Илье на плечо:
— Сядем на дорожку?
И уселся прямо на палубу под крылом. Тучи все сильнее затягивали небесный свод. Серую пелену расчерчивали решетчатые чаши антенн. Глаза Отшельника казались серыми, и сам он вдруг почудился старым и страшно, неизлечимо уставшим. Тихим голосом то ли прочитал, то ли пропел:
Синяя надпись «Старт запрещен» на консоли в задней кабине погасла, рядом загорелась оранжевая: «Готовность к старту». Голова Отшельника в голубом шлеме с россыпью золотых звездочек качнулась: он прибавил газ и выпустил закрылки. Гулкий неприятный звук в кабине усилился. Второй пилот сморгнул каплю пота с брови. Самолет перед взлетом с палубы, Илья знал, походит на большую растрепанную курицу на крыше курятника. Сейчас сиганет вниз…
В высотные костюмы они попросту не влезли. По мерке удалось отыскать только шлемы. Теперь оба парились в обычной одежде, опутанные ремнями и шлангами. Впрочем, Отшельник не вспотеет, подумал Илья, слишком хорошо умеет управлять своим телом. А вот у него из-под мышек просто капало.
Сигнал готовности сменился красным словом «Старт». Словно кто-то гигантский дал самолету могучего, но мягкого пинка. Палуба исчезла, под крыльями пробежали ребрящиеся зеленые волны, ушли вниз. Колеса шасси со стуком втянуло в люки. Все. Они летят.
Они летят.
Раскинулось море широко, сверху висело небо, но уже не серо-зеленое, в сполохах грозовой пены, а нежно-голубое, с переходом в белый. Самолет резал разреженный воздух, чуть шевеля рулями. За двадцать минут полета Илья на только перестал потеть, но и успел замерзнуть, прежде чем нашел регулятор охлаждения кабины. Маленький рычажок прятался под правым подлокотником. Отшельник справился о самочувствии, — Илья что-то буркнул, не слишком дружески. Самолет забрался уже на шесть тысяч метров, хотя единица измерения на приборах здесь была меньше, что-то около шестидесяти сантиметров.
— Как ты думаешь, здесь везде так… мертво?
— Не знаю. — Отшельник хотел потереть бровь. Но подушечки пальцев стукнули в шлем. — Могут остаться автоматы… люди. Но это еще хуже. Война на уничтожение, всех против всех.
— Ни на одном канале — ничего.
— Я это проверил еще на авианосце, там радио помощнее.
— Ты все успеваешь, магистр. Аж противно.
— Это комплимент или оскорбление?
Небо вокруг чуть окрасилось красноватым оттенком, неразличимым обычным глазом. Отшельник заметил. Его глаза давно не были человеческими. Он подумал, что для Ильи неплохо бы было подремать — мальчик умаялся за день, но не успел этого сказать.
Пронзительно запищал сигнал тревоги, на маленьком экране справа появились координаты цели. Двух целей. Трех. На секунду Отшельник снова ощутил себя в кабине Су-37 во время своего первого учебного боя, но здесь ручки и кнопки были незнакомы. Две цели из трех приближались быстрее. Но теперь в руках пилота жила боевая машина, способная маневрировать в трех измерениях.
— Если собьют, дергай оранжевый рычаг слева. Включай предчувствие, не проворонь попадание.
— Если смогу, сэнсэй, я не…
— Хочешь жить, сможешь, курсант. Не мешай.
Самолет камнем свалился вниз, отстреливая вверх от киля несколько ловушек. Они красиво рассыпались в вечереющем небе, но не напрасно: одна из ракет взорвалась, развеявшись лохмотьями металла, вторая истратила топливо, уйдя в сторону. Отшельник вывернул самолет в почти невероятную позицию, носом в сторону неизвестного врага. Две его ракеты сорвались с пилонов и спустя пару секунд разом нашли цель. Разделяющиеся головные части стерли ее с экрана радара в три четверти секунды.