— Илья, ты там живой еще?
— Живо-ой! Конечно, живой! — он едва не заорал это от радости. Знакомая, слегка помятая ряха Отшельника явилась его взору в овальном люке. Выглядел тот, надо признать, довольно предосудительно. Да еще наливалась шишка справа на лбу. Чудный вид. Они обнялись и похлопали друг друга по исхудавшим спинам, когда Илья вылез наружу. Только сейчас они заметили, как загорели под двумя солнцами.
Танк выбросило в этот свет на вершину небольшого холма, заросшего колючим кустарником. Корпус наклонно сидел в перепаханной рыхлой земле, так что вытащить его можно было только тягачом. Впрочем, умная машина и впрямь оказалась мертвее мертвого и совершенно бесполезна. Чуть ниже место появления обступало редколесье вполне родного вида, словно бы чуть тронутое осенью. Илья с надеждой оглянулся. Отшельник молча показал ему на небо. Там, вместо привычной луны, плыл маленький рубиновый шарик. Опять не на Земле. Сколько же этих параллельных пространств?!
— А я знаю? — друг со вздохом отвернулся от вопросительного лица Ильи. Поскреб грязную бороду. — Надо посмотреть, что тут за дела. Банзай?
— Банзай, о чем речь!
Сумерки переходили в день, красная карликовая луна ушла с небосвода, и вышло солнце. Почти родное, только больше раза в полтора. Похоже, здесь можно было не опасаться заморозка, — уж очень пышно зеленела растительность вокруг, а деревья прямыми колоннами уходили вверх, к позолоченным кронам.
— Поистине, зеленые деревья золотом на голубом, — тихо произнес романтично настроенный Илья. Отшельник пристально поглядел на него и пробормотал, что мол, пустить бы сюда БГ, поглядел бы на него. С Отшельником Илья почти уже разучился говорить, но странно, его это не расстраивало. Парасвязь оказалась крепче и гораздо удобнее. Вот и сейчас он мог эмпатически чувствовать: товарищ расслабляется и готов уже что-то замурлыкать, как всегда при хорошем настроении.
Они шагали рядом по упругой траве, и тишина только изредка нарушалась писком неизвестной пичуги.
— Вот здесь я бы хотел умереть. — Неожиданно было слышать это от Отшельника. Паранорм словно бы помолодел лет на… «А сколько ему вообще?» — у Ильи не было ответа, он только покачал головою с удивлением. Сам он пока умирать не собирался, считая, впрочем, что уж место для отдания этого долга природе каждый вправе выбирать сам.
— Илюш, там что-то творится! — Отшельник отвлек его от этих благочестивых мыслей. Он прислушался. Да, там, левее от звериной тропки, по которой они шли. Несколько человек излучали агрессию и неприкрытый страх. И холодная гадливость, смешанная с презрением того, на кого совершалось нападение. О, нет, не того.
Той.
Теперь они видели, лежа в гуще кустов с мелкими красноватыми листиками, всю картину на лесной прогалине. Шестеро здоровых мужчин в странных, подобных средневековым одеяниях тусклых цветов, с обнаженными мечами, стояли полукругом. Их взгляды скрещивались на женщине в центре. Лет двадцати на вид, высокой, стройной, в белом длинном платье. Бледные, почти серебристые локоны рассыпались по ее плечам, полузакрыв лицо. Девушка в такой одежде была бы уместна на средневековом балу, но не в лесной чаще на рассвете. И еще одна деталь: тонкую талию перетягивал черный пояс с черными ножнами без украшений, а в руках женщина сжимала длинный обоюдоострый клинок с крестообразной рукоятью, похожий на шотландскую клеймору.
Кто бы ни были эти люди, и какие отношения не выясняли бы, Илья, как нормальный человек, не мог не вмешаться.
— Погоди, — мысленно попросил Отшельник. — Мне самому все это не нравится, но не стоит открывать наши возможности. Это только люди. Не трогай оружия, справимся вручную. Ты как? Я-то могу и сам. — В его предложении не было и следа насмешки, но Илья вспыхнул.
— Ну, нет!!
— Порох! Тогда твои трое справа…
Их безмолвный диалог занял полторы секунды.
Шестеро не успели оглянуться на шорох, как превратились в трио. Двоих подкатом и мгновенными парализующими ударами снял Отшельник, одного бросил наземь уже бесчувственным его ученик. Трое остальных не побежали, но нелюди в следующие две секунды (они все-таки потеряли форму в странствиях) касаниями успокоили их. Отшельник поднял с травы меч одного из поверженных (это напомнило Илье фразу из песни Цоя про бойцов, о траву вытиравших мечи) и отсалютовал даме:
— Прошу простить, если помешали!
— Благодарю. Я могла и не справиться. — Как ни странно, но друзья поняли. Язык этот очень напоминал английский, но архаический, времен Чосера. «А впрочем, если миры взаимосвязаны, то почему не походить и языкам?» — Илья выругал себя за тупоумие. Молодая особа откинула волосы с лица очень земным жестом и открыла красивое, хотя и бледное, узкое лицо с большими голубовато-зелеными глазами. Отшельник скептически хмыкнул, и пробормотал нечто нелестное. Она нахмурилась.