И поэтому, погонщик слонов для других, он остается вож дем и жрецом для своего племени.
Майяну семьдесят лет. Почти полвека он занят на поденной работе в джунглях. Как вождь, он в то же время руководит делами племени. В обязанности Майяна входит разрешение всех споров и соблюдение религиозных церемоний. Споры вождь разрешает с помощью двух стариков. Говорят, Майян всегда очень справедлив. Возможно, в силу этого обстоятельства в руках Майяна оказались и светская и духовная власть.
Правда, считается, что жрецом у маласаров может быть человек, обладающий способностью впадать в транс и прорицать. У Майяна есть и это качество. Пост вождя он получил от своего дяди – брата матери (наследование власти по женской линии – один из немногих элементов материнского рода, еще сохранившийся у маласаров). После смерти Майяна вождем должен стать его племянник Карапен. Но Карапен в транс впадать не умеет и предсказать ничего путного не может, поэтому жрецом будет Махали. Махали тоже погонщик слонов.
Майян пригласил нас к себе в поселок Чедигам, расположенный по соседству со слоновьим лагерем. В бамбуковой хижине Майяна было чисто и светло. Около очага стряпала его жена. В первой небольшой комнате, отгороженной от основ ной легкой бамбуковой перегородкой, располагались две суфы: одна бамбуковая, другая земляная. Мы сели на бамбуковую. Майян засуетился, сбросил свой форменный сюртук и куда-то исчез.
И вдруг мы увидели другого Майяна. От погонщика слонов остался только сюртук, валявшийся на суфе. Превращение было неожиданным и чудесным. Перед нами теперь стоял настоящий вождь и жрец. И то прежнее выражение глаз старика, которое так не вязалось с нелепым синим сюртуком, сейчас вполне соответствовало его одеянию. Майян был обнажен по пояс, набедренная повязка спускалась до колен, длинные волосы и борода были аккуратно расчесаны, на груди висели крупные четки. В руках он держал медный поднос, на котором лежал колокольчик с вычурной ручкой. Из-за спины вождя выглядывал темнокожий парень с барабаном.
– Вот, – пояснил Майян, – в этот барабан бьют, когда совершаются наши церемонии. А это, – он показал на поднос, – для молитвы. Идемте, я покажу вам храм. Каждый год мы собираем на этот храм пятьсот рупий. В нем живет наша главная богиня Аммаруппу. И у меня здесь тоже есть богиня.
– Покажите, Майян, вашу богиню, – попросила я.
– Вот здесь, – сказал вождь.
Я вошла в полутемный закуток, где на земляном полу лежали медные кувшинчики, стаканы, блюдца. В углу к бамбуковой стене была прислонена серебряная индусская икона. На иконе были изображены Шива и Парвати.
– Вот наша богиня, – показал на Парвати Майян.
С этим всепоглощающим влиянием индуизма на племенную религию я сталкивалась не раз. Индуизм начинает подчинять себе племя, как только оно входит в контакт с внешним миром. Это, очевидно, объясняется тем, что между племенной религией и индуизмом в его примитивных формах не существует особых противоречий. Тем более это ощущается в племенах, где сохранились элементы материнского рода и в укладе жизни, и в религии. Дело в том, что сам индуизм до сих пор испытывает значительное влияние прежних, матриархальных отношений. Часть индусов еще и поныне признает верховенство матери-богини, а не бога. Поэтому племена, где религия уже достигла стадии «идолопоклонства», естественно и быстро попадают под влияние примитивных форм индуизма. Индусские божества принимаются за собственных богов. Племенные храмы очень мало отличаются от деревенских индусских. Правда, степени этого влияния бывают различными. У одних племен это пока внешнее заимствование индусских идолов, подражание внешним обрядам индуизма, как, например, у маласаров. У других уже можно найти проникновение индуистских идей в концепцию примитивного миропонимания. Храм, который показал нам Майян, был простой бамбуковой хижиной, крытой пальмовыми листьями. На земляном возвышении стояли три вертикальных черных камня.
– Это Аммаруппу. – И Майян показал на средний, самый высокий камень. На камне были чуть намечены лицо и женская грудь. Рядом стояли глиняные изображения индусских богов, священных коров и фигурки людей.
– Аммаруппу сделали сами маласары, – объяснил вождь, – а вот этих богов мы достали в долине.
Видимо, племенные и индусские боги очень мирно уживались в храме племени маласаров. В этом же храме маласары поклоняются и духам предков. Глиняные фигуры людей, правда не совсем точно, изображали давно ушедших из жизни, но сохранившихся в памяти народа прародителей племени.