Мертвецов оставалось всего трое, но ни Патрику, ни Бобу больше не улыбалась удача — запыхавшиеся, раненные в нескольких местах, изможденные, они могли лишь парировать и отступать. Когда все изменилось, Патрик не понял — просто все трое мертвецов вдруг замерли, опуская оружие, остановились недвижными и вдруг начали медленно валиться на землю. Чары, пробудившие их к жизни, похоже оказались разрушены.
Послышался знакомый насмешливый голос, хотя и очень слабый сейчас:
— Полагаю, господа, вы отныне мои должники.
Кеган Колин Тревор Аматрис, очень бледный и по виду сам находящийся в двух шагах от могилы, сидел на земле сгорбившись, обхватив локти ладонями, и тяжело дышал. От Принца Пламени еще исходили отзвуки примененной им магии. Его била крупная дрожь — это Патрик заметил даже отсюда. Сам Патрик с трудом стоял на ногах, в ушах звенело, дорожный кожаный колет почти что превратился в лохмотья, кровь текла из многочисленных ран.
— Графа Телфрина стоит перевязать, — мягко сказал Аматрис.
— Подождите, — Боб встрепенулся, — я попробую колдануть...
— Даже не пытайтесь, малейшее магическое усилие в первую очередь негативно отразится на вас. Подобно тому, как на мне отразилось примененное мной недавно заклятие, — улыбка, которую выдавил из себя Аматрис, была лишь тенью его обычной. — Радуйтесь, что придя в себя, я смог разрушить чары, наложенное на этих господ.
— Как только получилось, — пробормотал Боб, — вы же больны.
— Но кое-что все же умею. Я поглотил их силу, чтобы себя долечить, — улыбка превратилась в оскал. — Паршиво на вкус, но лучше, чем ничего, — прилагая усилие, Принц Пламени встал. Боб тоже кинулся к нему, подставив плечо, и Аматрис после короткого колебания на него оперся. — Насколько понимаю, — сказал соурейнец, — Эдвин нас предал?
— Как вы догадались? — выдавил Патрик.
— Когда я открыл глаза, вы дрались с его бойцами. Он хорошо их контролировал до этого, едва ли они сорвались с цепи. Значит, он решил спустить их на вас, сделал я вывод. Я ждал чего-то подобного сразу после предательства Луиса. В конце концов, господин Фаннер вполне мог бы вдохновиться его примером. Попробовать, например, самому похитить принцессу, чтобы выдать ее затем Кледвину, Башне или Алгерну, и купить себе таким образом помилование.
— Если вы ему не доверяли, — сказал Патрик, — почему не сказали мне?
— Вы бы мне поверили? Я мерзавец и тварь.
Нет, чуть не сказал Патрик, это я мерзавец и тварь. "Кельвин вовсе не вдохновился примером Луиса. Он решил предать только тогда, когда я убил его друга, опасаясь, что тот растреплет о нашем визите". Правда жгла огнем изнутри, но Патрик приложил все усилия, чтобы о ней промолчать. Последнее, что он мог сейчас сделать — опозориться перед немногими остававшимися союзниками.
Еще один столб дыма вырвался из горящего особняка, устремившись в небо. Аматрис вздохнул, сорвал с себя рубашку, оставшись в одной только походной куртке, и принялся разрывать ее на лоскуты, чтобы сделать бинты. Боб, раненный куда меньше, чем Патрик, торопливо его помогал. Из особняка не слышалось криков, не пытался никто выйти — оставшиеся в живых гвардейцы бежали через задние двери или погибли. Патрик не был уверен, что их судьба представляет для него хоть какой-нибудь интерес. "Не полезут под руку — и хорошо. Думаю мы доказали, расправившись с мертвецами, что с нами лучше не связываться".
Когда Аматрис принялся перевязывать Патрику раны, Боб спросил:
— Так куда мы теперь?
— Сейчас подлатаем меня и отправимся в погоню за лордом Фаннером.
— Дудки, граф Телфрин, — Аматрис посмотрел на него со строгостью заправского полевого медика. — Я истощен до предела. Не знаю, когда вновь смогу колдовать — расправившись с теми тремя мертвецами, я сделал последнее, на что был способен. Это окончательно излечило мое тело, но не восполнило энергетический запас. Мастер Кренхилл, насколько понимаю, тоже не способен даже выстрелить из лучевого ружья... из силового посоха, как вы их называете. Да и вы сами сейчас не боец. Раны я перевяжу, но силы к вам вернутся не скоро. Кровопотеря, и еще надо посмотреть, чтобы не было заражения...