По рядам солдат пронесся негромкий гул. Делвин, впервые за прошедшие недели опоясанный фамильным клинком, бросил на Кледвина быстрый взгляд. "Теодор Марлин такие тонкости рядовым бойцам не объяснял. Он просто отдавал приказы, а солдаты их выполняли. Кледвин ведет опасную игру. Он хочет, чтобы каждый солдат понял причины его действий — однако что если, задумавшись над ними, они усомнятся в своем предводителе?"
Король меж тем продолжал:
— Еще я знаю, что многие из вас, должно быть, колеблются. Вы присягали Эйрону Четвертому и ждали, что после на него на трон вступит его сын, а вовсе не я. Сегодня ночью мне пришлось подавлять бунт среди отрядов, вышедших со мной из Тенвента. Допускаю, что кто-то из вас охотно бы встал с этими мятежниками плечом к плечу. Не удивлюсь, если многие из собравшихся здесь считают меня узурпатором. Прошу лишь об одном — приберегите свой гнев до лучших времен. Расправимся со Стефаном, изгоним легионы императора Максимилиана обратно в Алгерн — тогда и восставайте, сколько хотите. Но пока Гвенхейду нужен король, и я не верю, что кто-то сможет лучше, чем я, возглавить нас всех. Дайте мне время выиграть эту войну — а потом станем решать, кого считать законным правителем, а кого тираном. И помните — если вы поднимите руку против меня, пострадает весь наш народ. Сегодня мы отдыхаем. Завтра, на заре — двигаемся дальше, идем на Тельгард.
Кледвин вернул адъютанту рупор и спустился с помоста. Он держал спину очень прямо и двигался осторожно, как человек, у которого нещадно болит и кружится голова. Неудивительно, трансформа и магическое противостояние дались ему тяжело, а еще отсутствие сна... Делвин был даже готов поддержать дядю графа Телфрина за локоть, если тот пошатнется, и потому держался поблизости.
Стоило речи, оказавшейся совсем не длинной, закончиться, штабные офицеры обступили монарха. Помимо пехотного генерала Олфорда, осуществлявшего по приказу Кледвина общее командование армией, и артиллерийского генерала Коула присутствовал также кавалерийский генерал Джереми Додвелл, под чьим началом находились гусарские и драгунские полки.
— Генри, займитесь новоприбывшими, — распорядился Кледвин генералу-квартирмейстеру Твиттлу. — Проследите, чтобы ни в чем себе не отказывали. В разумных пределах, конечно. Пусть поедят, выпьют, хорошенько выспятся, и будут готовы завтра утром продолжать поход. Полагаю, славный город Фортинхилл изрядно утомился от нашего присутствия.
— Возможно, — заметил Олфорд, — есть смысл выступить сегодня.
— Вы так полагаете, генерал?
— Мне так кажется, ваше величество. Посудите сами — Имперский Орден напал на вас вчера ночью. Это значит, они были где-то неподалеку от города. Это значит, они овладели магическим перемещением... телепортацией. Что, если они перебросят всю свою армию прямо в Тельгард при помощи такой магии?
— Не перебросят. Это слишком сложно, поверьте.
— Верю, — генерал нахмурился, — хотя мои собственные магические навыки ограничены. И все же мне как-то тревожно. Враг затаился, и мы понятия не имеем, когда они снова решатся ударить. Может статься, нам стоит спешить.
Кледвин вздохнул.
— Скорее всего ваше беспокойство оправдано. Однако солдаты не спали ночью, им пришлось драться. Сейчас они утомлены, да и вновь пришедшие полки тоже не в лучшем состоянии. Им пришлось спешить и тоже побывать в бою, судя по тому, что доложил гонец. Похоже, не все единомышленники Марлина сложили оружие с падением Тенвента. Здешних полковников подробнее послушаем вечером, потом заночуем и только потом в дорогу. Или вы хотите, чтобы взбунтовались и те полки, которые доселе были верны?
— Совсем не хочу. Пожалуй, вы правы, милорд.
— К превеликому сожалению прав, — второй вздох Кледвина оказался громче, чем первый. — Видите ли, Джозеф, в положении узурпатора, коим я все же являюсь, имеются свои недостатки. Я не могу рассчитывать на ту безграничную преданность, которая положена гвенхейдскому монарху. Стоит мне оступиться, вызвать недовольство, и я паду еще быстрее, чем Эйрон. Пусть отдохнут. Нам немного покоя, в конце концов, тоже не повредит.
По возвращению в ратушу Делвин немедленно испросил у Кледвина разрешения вернуться к жене. Его беспокоило, что он опять оставил Астрид — бедная девочка и без того слишком много перенесла за последний месяц, а теперь вдобавок, беременная, сидит одна-одинешенька после жуткой ночи, пока ее муж где-то шляется в сопровождении короля, которого еще недавно собирался убить. Немедленно сделалось очень стыдно. Впрочем, ничего удивительного — привычное чувство в последние дни.