— Теперь я не ошибусь. В конце концов, знамя теперь хранит каплю моей крови. Отправляемся немедленно.
Из лагеря они уходили под радостные и подбадривающие возгласы крестоносцев. Все верили и с нетерпением ждали возвращения знамени своего лидера.
Проходя по разрушенному городу, отряд Аррея то и дело натыкался на тела демонов, скелеты живших здесь когда-то людей. «Когда всё будет кончено, нужно будет предать их земле», — думал командор.
Наконец отряд добрался до места, где развевалось фиолетовое знамя, воткнутое между камней.
— Вот и оно. Забираем его и возвр… — Аррея прервали на полуслове.
— Рыцарь-командор! Хвала Иомедай, ты жив! Я… — из подвала ближайшего здания по лестнице поднималась королева Голфри со свитой. Халран, увидев Лаулиех, нахмурился, рука рефлекторно легла на рукоять меча. — Я знала, что ты справишься.
— Моя королева! Как мы и подозревали, нахиндрианские кристаллы — это кровь древнего демона.
— Давайте обсудим это в лагере? — Голфри улыбнулась. — Здесь не самое подходящее место для таких разговоров. Халран, собирай людей.
В следующую секунду из груди королевы торчал клинок, инквизитор и слуги замерли, как вкопанные. Из-за их спин раздался торжествующий смех.
— Ты думал так просто скрыться от лорда Бафомета, смертная тварь? — Кверти вынул клинок из тела королевы, она упала на землю. — Ещё одной дамочкой меньше. Все, кого ты любишь и кем дорожишь, сдохнут. Такова воля Бафомета.
— Ты! — Аррей двинулся к минотавру, держа мечи на изготовку.
— Пф! Завались! О, смотрю и ты здесь, предательница! Неужели с этими смертными тебе веселее, чем с нами?
— Конечно веселее! Твой братец не даст соврать, — Лаулиех ехидно улыбалась.
— Что ж, ты сама выбрала свою участь. Здесь и закончится ваш крестовый поход. Признаюсь, было интересно играть в эту игру. А как мы повеселились с бестией. А, предательница? — Лаулиех едва заметно смутилась. — Что я вижу? У предательницы проснулась совесть? Смертный, ты — ядовитая дрянь. Отравляешь порядочных демонов. Прощай.
Отовсюду послышался рёв, из-за зданий начали выходить минотавры. Кверти пронзил парализованного Халрана, затем направился в сторону отряда командора. Демоны бежали к знамени.
Вспышка света, ещё одна. Десять, двадцать. Моргая при каждом мерцании, Аррей взглянул вверх. С небес, подобно кометам, к земле устремились ангелы, сотни ангелов. Впервые за многие десятилетия, небесное воинство присоединилось к крестовому походу.
— Что за дрянь?! — маленький минотавр наблюдал, как сияющие клинки разят его воинов. — Мы с тобой ещё поквитаемся, смертный. Лорд Бафомет ничего не забывает!
С этими словами Кверти побежал в подвал. Ангельская песнь нарастала, отовсюду слышался звон мечей и топоров, минотавры гибли один за другим. Мгновения спустя, в подземной части здания ярко вспыхнул ослепительный свет и вокруг всё затихло. Ангелы, закончившие уничтожение демонов, преклонили колени, ожидая чего-то.
Из подвала, медленно, сияя в лучах появившегося солнца, вышла женщина в тяжёлых доспехах и красно-белой геральдике. Все присутствующие упали на колени. Лишь Лаулиех, шипя и кривясь от боли, продолжала стоять.
— Смело, демон, — Иомедай обвела присутствующих взглядом. — Встаньте смертные, всё закончилось.
Богиня осмотрелась вокруг и грустно улыбнулась. Подойдя к телу Голфри, она бережно взяла её на руки. Несколько ангелов подняли тела Халрана и погибших стражей королевы.
— Прощай, верная, моя первая подруга. Да смилостивится над тобой Фаразма, — тело погибшей распалось на множество пучков света. — Но у крестоносцев должен быть символ. Демон, подойди!
— Д-да… — Лаулиех, морщась и зажмурив глаза от боли, направилась к богине.
— До окончания крестового похода ты заменишь королеву Голфри. Полагаю, Ноктикула обучила тебя искусству маскировки? — голос Иомедай хлестал суккубу, словно кнут.
— Я… П-повину… — попыталась ответить Лаулиех, голос перешёл в хрип.
— У нас нет другого выбора, смертный, — предвосхищая вопрос командора, произнесла богиня. — На время крестового похода у Мендева должен быть символ.
Богиня и ангелы исчезли в очередной вспышке света так же внезапно, как и появились. Вокруг повисла тишина. Трупы минотавров дымились, сраженные пылающими мечами воинов небес. Перед Арреем и его спутниками стояла Лаулиех, как две капли воды похожая на королеву Голфри.
Где-то в Элизиуме.
— Я — демон! Я столько лет пыталась отринуть, избавиться от своей демонической природы, ик! — Арушалай сделала ещё один глоток из кружки.
— Ну и что? Демон? Тьфу! Древняя тебя быстро поправит, подруга, — Кайден Кайлин громко засмеялся. — А вот и она. Пойду-ка я проверю погреб, что-то в горле пересохло.
Арушалай сидела за столом, обхватив изрезанными руками голову, перед ней стояло, по меньшей мере, четыре пустых пивных кружки. Благо, в Элизиуме с этим проблем не было. На ближайшую к ней кружку села синяя бабочка.
— Как ты, дитя? Кайден иногда может быть очень надоедливым, — Дезна по-матерински погладила суккубу.
— За что мне всё это? Ик! Это и есть награда за попытки отринуть злую природу? — Арушалай встала со стула и заплакала. — Может, это невозможно?
— Дитя моё, разве ты недовольна тем, чего добилась? Ты свободна от рабства Бездны, у тебя есть любящий человек. Ты — поистине уникальная личность. Ты — первый демон, перешедший на сторону добра, — богиня обняла плачущую Арушалай.
— Любящий человек? Он бросил меня! Ради чего? Я даже не знаю, ради чего он ушёл с Камелией.
— Он ушёл, чтобы дать ей шанс освободиться. К сожалению, у него не получилось. Но он горячо любит тебя. Это надо же было придумать, назвать маленькую азату в нашу с тобой честь. Какой изобретательный, — Дезна улыбнулась.
Арушалай вместо ответа освободилась из объятий богини и упала на колени, зарыдав ещё громче. Дезна смотрела на бедную суккубу.
— Встать, милая Арушалай. Встань, моя новая азата, — произнесла богиня и в тот же миг крылья бывшей суккубы регенерировали, пылающие огнём глаза навеки стали синими. — Хочешь ли ты остаться здесь, дитя? Уверена, ты найдешь здесь много новых друзей и снова будешь счастлива.
Арушалай поднялась и осмотрела себя. Похмелье как рукой сняло. Все шрамы исчезли, будто их не бывало, кожа теперь была синего оттенка, форма крыльев осталась прежней, но цвет их тоже изменился: ближе к спине они стали синими, с другой стороны остались бледно-красными. Аналогичная ситуация произошла и с волосами.
— Я хочу вернуться к нему, — ответила Арушалай и вытерла слёзы.
========== Окрылённая ==========
Она разбила лагерь вдали от любопытных глаз. Маленькая палатка, скрытая в зарослях, не шла ни в какое сравнение с её бывшим домом. Если его можно было назвать домом. Впрочем, всё это неважно: больше она туда не вернётся.
Выйдя из палатки, женщина направилась к краю острова и села, любуясь полнолунием и крепостью на границе Мировой язвы. Дрезен стоял, словно величественная скала, защищающая народы Голариона от бесчисленных орд демонов.
Недавний визит суккубы Лаулиех немного переполошил жителей острова и едва не раскрыл небольшой лагерь художницы. Однако, она успела перехватить демоницу и, возможно, показать ей, что есть и другой путь.
Размышляя о ходе крестового похода и своих планах на будущее, художница услышала шорох в кустах. Она встала и, не успев подойти к источнику шума, была сбита с ног тремя полуросликами, звавшими себя скульпторами-кавалеристами.
— Ага, демоница! Попалась! Окружааай! — закричал один из них, остальные принялись пытаться поднять её и заломить ей руки за спину. Выглядело это всё настолько комично, что художница едва сдержала смех.
— Сдаюсь, сдаюсь, храбрые воины. Сжальтесь над бедной рабыней Бездны.
— Ага! Парни, к костру её! Покажем ей гостеприимство вольных крестоносцев, — произнёс их лидер и процессия отправилась вглубь острова. Художница подыгрывала этому спектаклю — ситуация забавляла её всё больше и больше.