В это время от окна и вправду донесся странный шорох, а потом тихий противный звук — как будто кто-то царапал когтями по стеклу.
Сердце тут же тревожно забилось, а я зажала руками рот, чтобы не закричать. Вот заору, разбужу всех, а потом выяснится, что царапает стекло ветка, — позору не оберешься.
«Спокойствие!» — сказала я себе и замерла в надежде, что все образуется.
Разумеется, надежда оказалась тщетной. Новый скрежет, чуть более громкий, чем раньше, показался мне звуком трубы, созывающей на Страшный суд. Я подскочила, радуясь тому, что сплю с закрытым окном, а форточка слишком мала, чтобы что-нибудь из сада могло туда пролезть… В любом случае, если бы оно могло проникнуть в комнату, оно бы уже было здесь. Эта мысль несколько ободрила меня.
За окном было темно, где-то в густых вишневых ветках проглядывал краешек почти округлившейся луны. Южные ночи вообще темней привычных мне московских, а тут еще вишневый сад, дающий густую тень. В общем, разглядеть что-либо за окном почти невозможно.
— Кто там? — тихо спросила я и, вспомнив о том, что вампиры не входят в дом без приглашения, тут же добавила: — Убирайтесь! Я вас не приглашала!
— Это Саша! Я хотел с тобой поговорить! — услышала я знакомый голос.
Ну конечно, Саша. Днем он со мной говорить не хочет, но зато явился среди ночи… Наверняка исключительно для того, чтобы пожелать мне хороших снов!
— Я тебя не приглашала, — повторила я на всякий случай. — Ты не можешь войти сюда без приглашения.
За окном молчали, а потом я услышала хихиканье.
— Ты что, и вправду думаешь, что я вампир? — ехидно поинтересовался голос.
Теперь растерялась я. Любой ответ — и положительный, и отрицательный — прозвучал бы глупо.
— Ну хочешь, перекрещусь? — шепотом спросил Сашка, правильно истолковав мое молчание. — «Отче наш», извини, наизусть не знаю, но, если у тебя есть крестик или что-нибудь такое, можешь попробовать приложить его к моему лбу.
То, что он говорил, звучало довольно здраво, однако сомнения еще оставались.
— А зачем ты сюда пришел среди ночи? — поинтересовалась я тихо, стараясь не разбудить спящих за тонкой перегородкой родителей.
— Говорю же: мне нужно поговорить с тобой наедине. Так, чтобы никто нас вместе не видел.
— Ладно, — согласилась я. — Сейчас оденусь.
Я нащупала сброшенную перед сном длинную футболку, натянула на себя и, не включая света, тихо двинулась к двери. Видок, должно быть, у меня был еще тот. Растрепанная, в длинной смешной футболке. Ну да ничего. Сойдет. Не на свидание собралась.
Выбравшись из дома, я вдохнула свежий ночной воздух. Сладкий аромат вишен и легкий привкус моря. Непередаваемое сочетание. Однако разнеживаться было вовсе ни к чему, и я огляделась в поисках Сашки.
— Эй! Где ты там? — тихонько позвала я.
— Здесь, не ори, — прошипел он, выступая из тени дерева.
Честно говоря, какой-то оттенок романтики в этом был. Ночной сад, огромная луна и поджидающий меня под вишневым деревом мальчик. И почему это не Вадим?.. Хорошо бы он оказался сейчас на Сашкином месте, протянул мне руку и сказал: «Нас пытались разлучить злобные завистницы, но я разрушил их мерзкие интриги, и теперь мы навсегда будем вместе!» А я бы…
— Ну чего встала, — на корню разрушил все зачатки романтики Сашка, — пойдем, пока нас никто не услышал.
Мне и самой не слишком нравилась идея разговаривать почти что под окнами родителей (у которых, конечно, тоже открыта форточка, а значит, с большой вероятностью они нас услышат), однако поведение местного мальчишки оставляло желать лучшего. Пора было поучить его этикету.
— Может, у вас принято разговаривать с девушками подобным образом, но у нас в Москве… — сказала я, придав лицу надменное выражение и смутно жалея, что Сашка, похоже, не сможет по достоинству оценить его из-за царящей в саду густой чернильной тьмы.
— Ира! Ты с кем это там? — послышался из окна встревоженный голос мамы.
Белобрысый укоризненно покачал головой и отступил обратно в тень.
— Сама с собой, — буркнула я. — Вышла перед сном немного свежим воздухом подышать.
— Подышала? Ложись немедленно, — велела мама.